Иисус Христос: Жизнь и учение. Книга V. Агнец Божий

Выражение άναβαίνων άλλαχοθεν (славянское «прелазяй инуде») буквально переводится как «восходящий из другого места», то есть пытающийся прийти к истине окольным путем. Во времена ранней Церкви таковыми были гностики, в чьих учениях отдельные элементы христианства причудливо переплетались с элементами различных восточных учений и культов: претензия на тайное, эзотерическое знание, которым они якобы обладали, делала их невосприимчивыми к простой и прямой вести Иисуса, сохраненной в Церкви. Их гнозис не имел ничего общего с тем знанием, о котором говорит Иисус применительно к Себе и Своим ученикам: это знание приобретается только внутри церковной ограды, а не вне ее.

Иоанн Богослов. Икона XIX в

Современным аналогом древних лжеучителей являются все те, кто обещают привести человека к Богу окольным путем – минуя дверь. Ссылаясь на то, что земная Церковь коррумпирована или что она исказила учение Иисуса, они предлагают свои собственные, альтернативные пути религиозной жизни, свою «духовность». Евангелие – в том виде, в каком оно дошло до нас от первого поколения учеников Иисуса, – они подменяют своими писаниями, нередко носящими эзотерический характер.

Христианство признает только один путь к Богу – этим путем является Сам Иисус (Ин. 14:6). И только один «двор овчий» – им является Церковь. По слову святого Киприана Карфагенского, «Церковь, получившая благодать жизни вечной, – одна»; «между мертвецами считаются те, кто не в Церкви Христовой»[317]. Это бескомпромиссное утверждение напрямую вытекает из того учения о «дворе овчем», которое Иисус сформулировал в беседе о пастыре добром. Оно не должно восприниматься как автоматическое исключение из числа спасаемых всех тех, кто не принадлежит к Церкви, как и проповедь Иисуса, в том числе Его обличения в адрес иудеев, не была направлена на то, чтобы кого-то исключить из числа Своих овец. Ее целью было привести всех к единству с Отцом.

Это единство, сущностное и нерасторжимое, предполагает со стороны Сына абсолютное послушание воле Отца. А воля Отца заключается в том, чтобы Сын умер за людей:

Потому любит Меня Отец, что Я отдаю жизнь Мою, чтобы опять принять ее. Никто не отнимает ее у Меня, но Я Сам отдаю ее. Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее. Сию заповедь получил Я от Отца Моего. От этих слов опять произошла между Иудеями распря. Многие из них говорили: Он одержим бесом и безумствует; что слушаете Его? Другие говорили: это слова не бесноватого; может ли бес отверзать очи слепым? (Ин. 10:17–21).

Не удивительно, что эти загадочные слова, содержащие в себе две взаимоисключающие идеи, вызвали недоумение. С одной стороны, Иисус говорит о Своей смерти как добровольном подвиге и настаивает на том, что Сам имеет власть отдать жизнь и опять принять ее. С другой – Он получил об этом заповедь от Отца, то есть исполняет Его волю. Разгадка заключается в том, что у Отца и Сына – единая воля. Смерть Сына Божия является одновременно Его послушанием воле Отца и Его собственным подвигом, добровольно совершаемым ради людей. Через эту смерть добрый пастырь превращается в овцу, ведомую на заклание (Ис. 54:7).

Апостол Петр. Икона VI в

Притча о добром пастыре оказала влияние на формирование той экклезиологии (учения о Церкви), которая в своих основных чертах сложилась уже в первом христианском поколении.

Апостол Павел. Икона Преподобный Андрей Рублев XV в

Апостол Петр в своем Первом послании пишет: Ибо вы были, как овцы блуждающие, но возвратились ныне к Пастырю и Блюстителю душ ваших (1 Пет. 2:25). Термин «пастырь» применяется в послании Петра и к Христу, и к руководителям местных церковных общин – христианским священнослужителям: