Их безумие

Он кладет одну руку ей на горло, сжимает, притягивая к себе спиной. Плотно. Керри смотрит в его глаза в зеркале. Они черные. Они страшные. Нечеловеческие. Наверно, именно такие и были у него глаза, когда он брал ее в первый раз, у озера. Хорошо, что тогда было темно, и она не видела.

Зато сейчас видит. Во всей красе. И мороз по коже продирает мурашками. И губы пересыхают. И надо бы сказать что-то, объяснить. Он видел ее с Ченом, наверняка видел. И поэтому такой злой. Он несчастного Мартина за невинное касание в кровь избил. А тут не касание. Тут свидание. Целое свидание.

Керри дергается в его руках. Бесполезно, Ладонь сжимается сильнее, и звуки не проходят. Получается только немо открывать рот, как рыба.

Рэй пару секунд смотрит на нее, обшаривает в зеркале глазами испуганное запрокинутое его ладонью чуть вверх лицо, полуоткрытые губы, огромные глаза, руку, беспомощно царапающую его пледплечье. И усмехается. Дьявольски просто.

А затем наклоняется и кусает ее в шею. Как вампир. Сильно, чуть ли не до крови. И Керри внезапно осознает, что еще немного, и она кончит. Просто получит оргазм только от одного вида его руки на своем горле, от его бешеных, безумных глаз, от его зубов, вонзающихся в кожу. И это осознание пугает. И заводит. И заставляет застонать и прижаться к его паху бедрами. Выгнуться, послушной его рукам. И этого оказывается достаточно. Для него. Чтоб сорваться в ураган.

Джинсы ее, свободные, мешковатые, легко сдираются с ног, и буквально через мгновение Керри вскрикивает от вторжения. Без какой-либо капли нежности, без осторожности. А ей именно этого и не хватало, оказывается! Чтоб кончить. Вот так вот, от первого толчка. Рэй ловит ее судороги удовольствия, отслеживает их в зеркале, поворачивает к себе за подбородок:

- Он тебя трахает? Ну? Говори, бл*!

- Нет! Нет! - выдыхает Керри в такт все усиливающимся движениям в себе, хватается на его руку опять, и за столешницу от раковины, потому что удержаться невозможно.

Рэй, не скрывая довольного выражения глаз, целует ее, глубоко, порабощая полностью, а затем разворачивает обратно к зеркалу. Похоже, ему нравится наблюдать за ней, за ее безумными глазами, за раскрытым в стоне ртом, нравится ощущать, какое тонкое у нее горло, какая нежная кожа под его ладонью, какая она податливая.

Керри понимает это на подсознательном уровне, понимает, что только так, своей покорностью, своей отдачей она сможет усмирить зверя, и пользуется этим безотчетно, как единственным оружием, которое есть у нее сейчас.

И осознает, что выиграла в схватке, когда Рэй неожиданно начинает покрывать ее шею и плечи поцелуями, когда руки его, жестокие и давлеющие, делаются более нежными и аккуратными, когда движения его в ней становятся размеренными, приносящими не только боль, но и удовольствие, сладко-будоражащее, такое, какого ей недоставало.

Его ей недоставало все это время! Черт! Правда недоставало! И никуда от этого не деться. Никак это не изменить. И Керри не желает ничего менять, она отвечает, подается сама назад, позволяет своему чудовищу самого последнего, высшего уровня, брать ее так, как ему хочется. И понимает, что ей хочется этого не меньше.

И, когда движения опять становятся дикими, несдержанными, она просто сама поворачивает голову и целует, целует эти твердые, крепко сжатые губы, ловя первые отголоски своего удовольствия и делясь с ним, заражая его, подчиняя его себе.

Потом они какое-то время стоят, не в силах оторваться друг от друга, и Керри хорошо в его обволакивающих объятиях. Она мягко трется затылком о его плечо, смотрит, как он мягко нацеловывает ей нежную кожу у виска.

- Не выходи, пока я не вернусь, хорошо? - шепчет он, отпуская ее с огромной неохотой из своих рук.

- Почему?

- Просто постой здесь.

Поправляет одежду и выходит так быстро, что Керри не успевает даже ничего сказать. И остановить его тоже. Потому что это ему просто - застегнулся и пошел. А ей еще джинсы натягивать и следы его несдержанности с бедер убирать.

Короче говоря, она задерживается. А когда выходит, видит, что все уже, собственно, закончилось. И Уокер остался Уокером. То есть мерзавцем и несдержанным животным, неспособным вообще адекватно воспринимать реальность.

Потому что Чен лежит посреди зала, пара столиков разломаны, а Рэя держат сразу несколько человек. И вдалеке слышны сигналы полицейской сирены.

Рэй выворачивается из рук держащих его людей единым слаженным движением, рычит на тех, кто все же делает попытки встать у него на пути, подхватывает застывшую в ступоре от увиденного Керри под локоть и вытаскивает ее прочь. К своему байку. Быстро усаживает ее и срывается с места. И Керри далеко не сразу понимает, что они едут не к ее общежитию.

22. Керри

После всего, что произошло в туалете бара, и, особенно, после всего, что произошло в самом баре, сложно чего-то опасаться. Но у Рэя получается ее удивить.