Их было три

Гундега вспомнила: "Земля — мать, земля — кормилица". И она впервые по-настоящему прониклась значением этих слов… Вечер был таинственно тих, как всегда весной, когда вся природа затаив дыхание прислушивается к тому, как растёт трава…

От вспаханной трактором полосы, прежде входившей во владения Межакактов, поднимался туман. Сквозь него Гундега различила наклонившуюся фигуру человека. Фигура была вполне реальной, а не расплывающимся в облаках образом, созданным игрой воображения. На спине человека виднелся большой, странной формы горб. Человек медленно двигался по полю и… сбросил горб. Ах, ведь это мешок!

Человек, очевидно, заметив Гундегу, поспешно выпрямился, словно собираясь бежать, но, узнав её, медленно направился к ней.

Илма!

Она вышла на дорогу и остановилась, поджидая Гундегу. Когда та поравнялась с ней, Илма сказала:

— Йу?

И Гундега поняла не только смысл этого слова, она поняла, что Илма несла в мешке.

— Это… это вы, тётя, напрасно. Я не была. И не пойду.

Гундега, не останавливаясь, медленно, но решительно прошла мимо Илмы.

— Гундега!

Илма догнала её.

— Гунит, будь же благоразумной! Ты меня разоряешь! Какой же тогда смысл соваться в колхоз…

Туман поглощал звуки. И если бы кто-нибудь смотрел со стороны, то увидел бы только две немые серые фигуры. Некоторое время они шагали рядом, потом одна из них пошла быстрее и скоро исчезла из поля зрения. Оставшаяся фигура направилась за мешком. Она шла тяжело, спотыкаясь, и казалось, будто она нарочно топчет и пинает ногами ни в чём не повинную землю.

Приехавший наутро тракторист с сеялкой был немало удивлён, заметив следы на заборонованном поле. Если бы здесь что-либо росло, можно было бы подумать, что воры. Но кому придёт в голову воровать землю!

Илма ещё не ушла в лес на работу. Она стояла, спрятавшись за занавеской, и с такой ненавистью смотрела на поле, точно тракторист разрушал что-то, а не засевал землю сморщенными семенами, из которых вырастет сахарная свёкла.

3

Вот чудеса! Гундеге, когда она проходила мимо Межротов, показалось, что она слышит пение петуха. Из дома, где не водилось ни кур, ни другой какой животинки, вдруг явственно донеслось очень воинственное "кукареку". Вначале Гундега решила, что в Межроты случайно забрёл соседский петух, но как потом оказалось, петух был "личной" собственностью Жанны…

За день до летних каникул к ней пришла Мирга — та самая робкая школьница, с которой она зимой занималась по математике. Девочка принесла показать свои отметки за год. Среди них красовалась четвёрка по алгебре. С ней пришла её мать — энергичная громкоголосая женщина — и обрушила на Жанну такой бурный поток благодарности, что смущённая девушка не знала, куда деваться. Напоследок, когда гостьи уже собрались уходить, мать Мирги выбежала на крыльцо и тут же возвратилась с корзиной, обвязанной тряпкой. Там, сказала она, небольшой гостинец. Пусть Жанна не обижается, что не очень жирный. Сейчас, весной, они все такие.

Но тут мать Мирги встретила упорное сопротивление.

Жанна не желала и слышать ни о каком вознаграждении. Тогда, в свою очередь, повысила голос мать Мирги, и кончилось тем, что Жанна, тяжело вздохнув, вынуждена была сдаться. Мать Мирги, заметно повеселев, стала развязывать корзину.

В корзине сидел живой петух со связанными ногами и крыльями.

Поглядывая то одним, то другим глазом, он вдруг, обрадовавшись свету, громко закукарекал.

Жанна весело рассмеялась. И мать Мирги, правильно рассудив, что смех может означать лишь доброжелательное отношение к крылатому гостинцу, радостно принялась расписывать замечательные достоинства и заслуги петуха. Вот только, к сожалению, с возрастом он почему-то сделался злым и драчливым, и особенно люто ненавидит мужчин. К осени прилёт-ся подыскивать другого петуха, а из этого получится превосходный суп с клёцками.

Наконец Мирга с матерью удалились. Петух продолжал сидеть на полу кухни. Теперь он с бесцеремонным любопытством посматривал на Жанну. Это был красивый петух — со спесиво торчавшим гребнем, рыжевато-золотистой грудью и чёрным с зеленоватым отливом хвостом.

Жанна, взяв острый нож, подошла к петуху. Тот с недоверием покосился на блестевшее в её руках оружие.

Она осторожно перерезала верёвки. Петух постоял на нетвёрдых ногах, расправил крылья. Он, видимо, был не робкого десятка и потому, не моргнув глазом, стал клевать из рук Жанны хлебные крошки. А когда она отворила наружную дверь, он радостно спрыгнул с крыльца, не подозревая, что был на волосок от смерти.

Очень скоро он почувствовал себя хозяином положения. В тот же день он пытался не пустить во двор Арчибалда. Он стоял на дорожке в воинственной позе, выставив клюв для атаки. К своему стыду, Арчибалду пришлось искать палку, чтобы проникнуть в дом.

— Чей-то чужой петух нагло хозяйничает в нашем дворе, — сказал он Жанне, входя и бросая у плиты первобытное орудие защиты. — Мне пришлось ломиться, точно в крепость. Гоню прочь — не уходит!

Жанна лукаво покосилась на брата.

— Куда же он уйдёт, если это мой личный петух!

Но Арчибалд не выразил особого восторга.