Их было трое (сборник)

«Хотим дать вам несколько советов, как должбн ка-

зак справно нести службу.

228

1. Еще в давние времена фельдмаршал Михаил Ил-

ларионович Кутузов говорил, что храбрый не тот, кто

в минуту опасности мечется по произволу своему, а кто

повинуется. Непреложно повинуйтесь в бою своему ге-

нералу (тут Браев замялся, сделал паузу), ибо он есть

большевик и почетный казак нашей станицы.

Казак не может быть трусом, потому трус — не ка-

зак. Смело вперед идите за нашей славной партией —-

в огонь и в воду, в ночь и непогоду, в снег сыпучий и

мороз трескучий... Будет победа!

2. Спи меньше, ешь меньше, носи пояс тугой, не

распускай живота своего, имей вид.

3. Будь бескорыстным воином. Не зарься на барах-

ло трофейное, бери только то, что к бою пригодно.

4. Раньше всего, выручай друга из беды, помогай

товарищу в сражении. Это — первое дело. Тогда и тебя

не бросят воронам на расклев.

5. Люби и береги коня своего — дружка верного.

Сам голодный будь, а ему отдай последнюю корку. Сам

застынь, а его укрой буркой в мороз лютый...»

Много еще наказов было дано. В самом конце напи-

сано:

«Послание составлено по речам старых казаков, соб-

ранных в станичном Совете на указанный предмет, и

изложено начисто в кратком виде бывшим писарем сотни

Гребенского полка, ныне начальником охраны усадьбы

крлхоза «Зарево революции» Трифоном Ногаевым. По-

именная опись почетных стариков при сем прилагается».

Помолчали гвардейцы, все ясно. Никаких речей и

клятв не нужно. Только полковник Кошелев (он подо-

шел уже к концу чтения) сказал несколько слов.

— Ответ напишем после боя. Партия оказывает нам

великое доверие. Во взаимодействии со стрелковыми

соединениями фронта мы должны покончить с 6-й немец-

ко-фашистской армией генерал-полковника Голидта. Вы

помните, товарищи, 6-я армия была разгромлена и пле-.

иена у стен волжской твердыни. Гитлер приказал вновь

сформировать под этим номером армию из отборных фа-

шистских громил и утвердить за ней славу «непобеди-

мой».

Родина дала нам все, чтобы успешно провести неви-

данную по своему размаху операцию коино-механизиро-

ваппых поиск.

229

...Еще до рассвета 6 марта корпуса двинулись через

дымящийся весенними туманами Ингулец.

— Складно сложили старики,— вспоминали молодые

казаки: «Идите за нашей партией — в огонь и в воду,

в ночь и в непогоду, в снег сыпучий и мороз трескучий.

Будет победа!..»

Операция началась.

Пехотинцы на сосне

Ненастная ночь рано опустилась на землю, как обыч-

но, в мартовские дни на юго-западе Украины.

Вроде и нечего делать наблюдателям — тьма кромеш-

ная. Но служба идет. На гигантской сосне сидят, как

два филина, Кузьма Тищин и Рахим Калданов. Времен-

ное затишье у противника позволяет им потолковать о

делах. Кузьма словоохотлив. Зато Рахим такой — он

готов сколько угодно слушать, лишь бы самому не го-

ворить.

— Ты вот все мечтал о кавалерии и жалел, что ее не

видать на войне,—говорит Тищин.— А где же ее уви-

дишь, когда она за спиной у немцев работает! Вот имен-

но. Вчера, пока ты ходил в ротную баню, я сидел в на-

шем гнезде и смотрел в бинокль в сторону противника.

— Ага.

— Ты там полсуток парился...

— Большой очередь.

— Вот именно. А мне, понимаешь, надоело смотреть

туда. Я и думаю: дай-ка хоть раз в жизни погляжу че-

рез оптику на свою землянку под сосной. Навел бинокль

и чуть не упал вниз: прямо в мои очи смотрит генерал.

Уж на что я не боюсь этих генералов (ты сам знаешь),

а тут оробел. Таких я не видал — в косматой бурке, саб-

ля кривая, плетка в руке...

— Боишься плетки...

— Вот именно. А ну, говорит, слазь вниз. Ты чего

на меня,в бинокль смотришь? Ты куда должен смотреть?

Виноват, отвечаю, товарищ генерал. Слез с сосны, до-

ложил, кто я есть такой. Снимает он бурку, дает мне

подержать и мигом забрался по лестнице. ?** ним —

полковник.

Долго они смотрели, о чем-то говорили. Тут как раз

наш командир дивизии подъехал и представился казачь-

230

ему генералу. Тот тоже. «Плиев». Потом они все сели

на коней и уехали...

Весь вечер шла конница мимо нашей сосны. Прямо

через реку. У немцев на передовой был маленький шум

и треск, но недолго. Должно быть, разбежались гады,

как увидели эту тучу... А ты мылся.

— Ждал воды. Намыленный сидел, а вода, пони-

маешь, кончился...

— Вот именно. Н-да. Как святые апостолы, перешли

они в своих бурках линии обороны. Потом смотрю —

опять фашисты заняли свою траншею. А казаки там.

Чудно!

— Где?

— Там. Как в воду канули. И молчат. Нам наступать

с рассветом. Хорошо'бы они ухнули с тыла. Не пришлось

бы нам и снаряды тратить на прорыв.

— Много снарядов, Кузьма. У каждого куста пушка

торчит.

— Вот именно. Но, учти, каждый снаряд деньги сто-

ит. Помни, Рахим: один залп — и миллионы летят. Пар-

торг говорил. Потому что тут экономика, которая...

Не успел наблюдатель высказать свою мысль насчет

экономики, как за вражеской обороной, где-то далеко в

ночи, раздались сильные взрывы, нервозная пулеметная

стрельба, резкие, как взмах кнута, щелчки танковых пу-

шек и снова потрясающие взрывы...

Кузьма и Рахим только переглянулись. В какую-то

минуту затишья Кузьма сказал:

— Началось! Слезай вниз, заранее укладывай все в

вещмешки. Прощай, высокая сосна!

— Зачем «прощай»?