Их нежная возлюбленная

Калли знала, к чему это приведет. Она не могла не подслушать его разговор с Шоном с другой стороны двери. В ту минуту, когда намерение Торпа стало ясным, ее охватила глубокая печаль. Слезы жгли глаза, она смогла сохранить невозмутимое выражение лица. Тем не менее, она изо всех сил старалась подавить их. Все это время она смотрела на его руку, задаваясь вопросом… Если она не возьмет ее, он все равно разобьет ей сердце?

Наконец, он мягко приблизился к ней и вложил свою руку в ее.

– Пойдем со мной.

Она уперлась каблуками в пол.

– Ты собираешься бросить меня.

– Я собираюсь спасти тебя, – поклялся он, нежно потянув ее за руку.

– Нет!

– Не могла бы ты, пожалуйста, просто выслушать то, что я хочу сказать?

На этот раз он не приказывал ей. Он не использовал тот властный голос, чтобы требовать от нее повиновения. Она хотела бы, чтобы он это сделал, но нет. Вместо этого его голос дрогнул. Его голос звучал так, словно он сам разваливался на части.

У Калли не было возможности отказать ему.

Ошеломленная и распадающаяся изнутри, она позволила ему отвести себя в свободную спальню, где стоял старый компьютер. Ее мысли метались, пытаясь придумать способ удержать его от ухода. Боль от его ухода уже охватывала ее всю и распространяла изнуряющую агонию. Он был ее константой в течение четырех лет. Потерять его было все равно что потерять частичку себя.

Торп закрыл за ними дверь, затем подвел ее к кровати, сел и усадил к себе на колени.

– Не делай этого, – умоляла она. – Почему ты не можешь любить меня хотя бы немного?

Это прозвучало жалко в тот момент, когда слова слетели с ее губ, и она возненавидела свою слабость. Женщина, стоявшая за Калли Уорд и другими псевдонимами, была жесткой, никогда никому не позволяла проникнуть сквозь ее броню, не говоря уже о том, чтобы причинить ей боль. Где сейчас была эта женщина?

Исчезла. Глубоко влюблена. Погрязла в потере.

– Хотел бы я, чтобы все было так просто, – сказал он с болезненным сожалением. – Мне жаль.

Калли соскочила с его колен и встала на ноги. Она позволила себе влюбиться дважды, один раз в мужчину, который не мог ответить ей взаимностью. Так или иначе, она должна была взять себя в руки, собраться с силами и больше не умолять Торпа.

– Так вот оно что. Ты уходишь?

– Как только ты будешь в безопасности, да. Если все получится, к завтрашнему дню в это же время ты будешь свободна и снова станешь Каллиндрой Хоу.

И она так сильно этого хотела. Она хотела, чтобы весь мир знал, что она любила свою семью и никогда бы не причинила им вреда. Она хотела почтить их память. Но, черт возьми, она не была уверена, что это что-то значило бы без Шона рядом с ней… и Торпа с другой стороны.

– Не мог бы ты оказать мне одну услугу и сказать, где я потерпела неудачу. Что тебе нужно, чего я тебе не даю?

Торп выругался себе под нос, затем потянулся к ней, повалил ее спиной на кровать и придавил бедром. Она извивалась, гнев вспыхивал и заставлял ее бороться с ним всем, что у нее было.

– Все не так, черт возьми. Не могла бы ты лежать спокойно и позволить мне объяснить?

– Старая песня «это не ты, это я»? Пощади меня. – Она боролась с ним. – Дай встать.

– Две минуты, пожалуйста, – его голос дрогнул.

– Имеет ли это значение? Если тебе нужно, чтобы я сказала тебе, что твой уход не разобьет мне сердце, я солгу. Я люблю тебя достаточно сильно, чтобы сказать это. Просто… я не хочу слышать оправдания.

– Ты самая удивительная женщина, которую я когда–либо встречал. – Он уставился на нее сверху вниз, его серые глаза были такими пристальными, почти злыми от убежденности. – Не смей думать иначе. И не смей мне врать. Это тоже разбивает мне сердце. Если бы я был мужчиной, способным на преданность, которую ты заслуживаешь, я бы отдал ее тебе, Калли. Я бы отдал тебе все. Я бы открыл тебе свое сердце и… – Он оторвался, повернулся к ней спиной и провел рукой по лицу. – Но я не такой. Пожалуйста, позволь мне объяснить, почему?

Калли почувствовала, как ее сердце разлетелось на тысячу осколков. Ей хотелось разозлиться на него, возразить, ругаться и послать его к черту. Но было очевидно, что то, что мучило его, убивало изнутри. Он всегда был замкнутым, частью всех, кто его окружал, но все же один. Его способность отдаляться была одной из тех вещей, которые сделали его великим Мастером Подземелья.

– Ладно, – слезы горячей кислотой потекли по ее щекам. – Скажи мне.

Он снова повернулся к ней.

– Я хочу, чтобы ты знала то, о чем я никогда никому не рассказывал. Это единственный способ, которым я могу объяснить, что в моей жизни никогда не было более особенной женщины, и я никогда не забуду тебя.

– Каждое твое слово звучит так, будто ты любишь меня. Что бы это ни было, мы с этим разберемся. Мы сильны. Мы можем…