Ихтамнеты

– Е…ть-копать! Я подыхать тут не хочу! Давай свалим! Стрельбы больше нету!

– Куда ты свалишь? Справа – мины, слева до пацанов – метров десять под прицелом, сзади – сам посмотри…

Валерка перевернулся на спину, приподнялся на локтях и после продолжительного удивлённого свиста, поправляя сбившуюся набок каску, произнёс сакраментальное:

– Это просто пи…ец!

>к * *

То, что ещё менее получаса назад выглядело железобетонным гаражом, способным уместить целых два КамАЗа и где было сложено боевого комплекта на двое суток боя целой роты, просто исчезло, как исчезают декорации в театре после антракта. Даже не так… Декорация поменялась кардинально, и теперь на заднем плане, за спинами бойцов блокпоста, дымилась чёрной копотью свалка битого бетона, из-под которого ещё вырывались большие языки пламени.

Чалый приподнялся и высунул голову на полкаски из окопа. Прямо перед глазами стоял остов некогда белой «пятёрки».

– Вот блин! Как я её не заметил, когда сюда пришёл? Может, она прилетела на взрывной волне? А, Валерка?

– Да ты в окоп почти ползком причухал прямо мимо неё, – уже смеясь, ответил Валерка и достал из бокового кармана брюк мятые полпачки «Примы». – Курить будешь?

Чалый потянулся за подброшенной сигареткой. Помял, не отводя удивлённого взгляда от прогоревшего скелета «жигулей».

– А багажник-то целый. Как это так получилось? Всё спалило, а сзади только дырки от осколков. Откуда машина-то?

Валерка тоже вдруг уставился на испещрённый осколками багажник и чуть слышно, медленно произнёс:

– Вчера на двух машинах сапёры приезжали за минами. Точно! Эта «пятёрка», кажись, ихняя. А чего она тут осталась, хрен его знает.

В это время от Савина в окоп Чалого приполз другой Валерка, Дорошилов и, естественно, начал клянчить курево. Ему дали. Тёзка не отказал.

– Сава просил узнать, как вы тут. Живы? Не сдрейфили?

– Да есть чуток. Как без этого? Штаны точно надо постирать, – ответил шуткой пулемётчик, продолжая смотреть на машину.

– А вы чё? Про этот «жигуль» интересуетесь? Так это сапёры вчера приезжали. А пока грузились, колёса спустили. Кругом осколков и стекла с гвоздями понакидано. Немудрено.

– А груз они весь увезли? – спросил Чалый, уже вылезая из окопа.

Пулемётчик полез следом. Всегда чересчур осторожный Дорошилов остался наблюдать из укрытия, на всякий случай присев на ящик из-под гранатомётных зарядов.

Чалый передал свой автомат Валерке и, надавив одной рукой на крышку багажника, нажал на замок… В заднем «кармане» изувеченной «классики» в два ряда аккуратненько было уложено шесть противотанковых мин.

– ТМ-62Т. Мина противотанковая, – почти без эмоций, тихо, с ровной интонацией, будто боясь вызвать звуковое раздражение детонатора мины, произнёс Валера.

– Ты откуда знаешь? – так же спокойно, еле сдерживая подступивший кашель, прохрипел Чалый.

– Яс четырнадцатого сапёром служил. Там, в «Востоке» у Ходаковского, – ответил пулемётчик и почему-то махнул рукой в сторону Харькова, хотя Донецк находился в совершенно противоположном направлении.

– Чего ещё интересного скажешь? – спросил Чалый, не отводя взгляда от содержимого багажника. – Может п…дануть?

– Мины без взрывателя, но взрывчатого вещества не менее семи кило в каждой, а их шесть. Шесть на семь. Это что же выходит? Это же… А выходит полцентнера в одном лукошке. В общем, если бы рвануло, то наша декомпозиция могла выглядеть как миллион микронов, повисших в воздухе. И заметь, Чалый, ты бы даже дристнуть не успел. Даже подумать не успел бы. До нашего окопчика, братуха, всего-то метров пять. Всё равно что в эпицентре потенциального взрыва мы тут сидели.

– Валера, а ты молитву успел почитать?

– Да какая там молитва? Только и кричал: «Боженька, спаси».

– Видишь! А говоришь, в Бога не веришь. Это Он нас спас. А точнее, наши с тобой молитвы к Нему, – произнёс Чалый и ткнул пальцем в небо.

Валерка сунул автомат Чалого ему в руки. Свой отнёс к лежанке, вернувшись к багажнику, взялся за одну из мин и оттащил её подальше от позиции, вперёд, где потенциально могла пройти вражеская броня. Чалый также сбросил автомат и принялся помогать Валерке. Дорошилов продолжал сидеть в окопе на ящике, глубоко затягиваясь почти докуренным бычком и иногда выглядывая на поверхность. Когда он увидел, как парни таскают мины, поспешил вернуться к Савину, чтобы доложить: «У пацанов всё нормально, все живы, хоть и обосрались. Мины вот переносят противотанковые…»

* * *

Время дежурства прошло достаточно быстро. Можно сказать, с огоньком и задором. Особенно «повеселились», когда подползли Сава с Женей Сергием и сказали, что с правого фланга блокпоста после обстрела пацаны свалили назад, к полуразрушенным погребам и сарайчикам. Раненых прихватили и ушли.

– Я им кричу, что сейчас укропы могут на позиции прийти, а они не слышат будто, – сразу начал сокрушаться Савин.

Рожа его вся была в саже, в ушах – засохшая кровь, руки тряслись в треморе, а в глазах слезилась жуткая обида на случившееся.

– Прямо так все и ушли? – удивлённо спросил Чалый.