Илья Муромец

Съехались они вместе, копье с копьем, Илья Муромеч и Бова-королевич. Копья у обоих поломались. Бова-королевича лошадь на колена пала. Вторично тупыми копьями съехались, и Илья Муромеч ударил Бова-королевича и вышиб из седла долой, сразу на землю упал. И слышен был крик:

— Победил Илья Муромеч, победил!

И пошли в шатер, спустили лошадей гулять в поле, сменяли крест-накрест и назвались крестовыми братьями. Чай попили, побесёдовали. В беседе стал Бова-королевич разговаривать, што есть царство, мимо которого ни один богатырь не может проехать, ни соловей пролететь. Сидит Соловей-разбойник, мимо него никто не может пролететь и проехать. Тут Илья Муромеч сказал:

— Крестовый! Садимся со своими богатыри на коней и поедем. Што будет, то будет. Одной смерти не миновать, а другой смерти не бывать.

Приехал в свое королевство, и князь отдал свою дочку за Илью. И распростился со своей супругой и уехавши в другие государства разыскивать этого Соловья-разбойника. Ровно проезжал пятнадцать лет, не бывал Илья Муромеч на родины, где оставил свою жену.

Теперь Илья Муромеч [с крестовым] съехались туда, где был Соловей-разбойник. Подъехали. Семь километров не доехавши, как заорет Соловей во всю пасть. У Ильи конь задрожал, а у крестового на колена упал. Тут Илья схватывает тугой лук и стрелит в Соловья-разбойника в правый глаз, и выходила стрела в левое ухо. Пал Соловей на землю, только земля задрожала. Хватает Соловья, садится на коня и везет в тот терем, где жил Соловей, и его красавица забрана. Оттуда выскакивают все вельможи и кричат: «Вот везет Соловей-разбойник кого-то к нам на пирог!» Но тут увидала одна, што везет незнакомец Соловья-разбойника убитого.

Заходил Илья Муромец во двор, открывал все двери, садился Илья со своим крестовым за угощенье. И тут Илья остается жить тоже лет пятнадцать и стал царствовать этим царством.

Услыхал Илья, што на это на ихнее прежнее царство наступают какие-то враги. И просят Илью спасти свое царство. Вдруг Илья вспомнил, што когда уехал от жены, то оставлял свой именной пояс и менный крест. И сказал, што если родится сын, то штоб хранил отцовское названье, и скажи, што такой был отец Илья Муромеч.

А в это время на царство Ильи Муромча наступают богатыри, разбивают села, одно за другим отбирают. Тогда Илья Муромеч оседлал своего коня, крестовый уехал на другое место, а он поехал на чисто поле к этим воеводам. Тогда Илья встречается на поле, увидел шатры, опеть привязывает коня. На этот раз вояки конь отбил Ильиного коня от корму.

Тогда Илья зашел в палатку и вскрикнул громким голосом и видит — юноша лет шеснадцати называется воякой-богатырем. Тогда Илья Муромеч сказал: «Эх, молодежь, выезжает попробовать силы и сме́риться со стариками!» А Илье уж было много лет. Тогда эта молодежь сказал, што «со стариком нам и меряться нечего». А этого звали Еруслан Ерусланович. И это был его сын. И он не знал отца, и отец не знал сына. Оседлали своих ко́ней. Розъезжали по полю. У Еруслана лошадь што вихрем носится, и у Ильи лошадь што вихрем носится. Розогнали своих ко́ней. И съехались они во всю прыть. И ударили они копьями железными. Все копья у них поме́лися, и ни один из них не пошатнулся. И скрикнули, штобы привезли им стальные копья и снова штоб съехаться нам богатырям. Разгорелася у них кровь богатырская, разошлися руки молодецкие.

И Илья Муромеч вспомнил про свою молодость: «И где ты, мой старец старенький? Покажи мне мою удалу́ю жисть». Тут Ильюшенька сам себя почувствовал, будто к прежней силушке приравнивается.

Привезли же им копья стальные. Порозъехались они опеть в поле, розогнали своих ко́ней ретивых. И как съехались два богатыря могущих, и вся земля задрожала, и ударили они копьями стальными в груди молодецкие. Пошатнулся Илья в седле, но не упал. Проскочил его конь удалой мимо товарища. Еще более забилась кровь молодецкая, разгорелось сердце богатырское. Закричал Илья Муромеч громким голосом:

— Уж и жить или помирать которому!

А юноша Ильи ответил:

— Не боюсь я ни столечко. И попробую нанести удар богатырский я.

Еще больше коней понатужили и сражалися, как львы горячие. И ударили копьями стальными молодецкими, выбивали друг дружку из седлов, сбивали с коней друга и на землю вылетывали. И сохватывались хваткой в рукопашный бой.

Тут Илья схватил юношу и ударил о землю, только земля збунчала. Вынимает он кинжал из-за пояса. Открывает грудь белу юношеску:

— Ох ты, юноша, молодецкий сын. Но не знаю я твоего роду-племени.

И наносит юноше на сердце удалой кинжал. Увидает у юноши свой менный крест, он выбрасывает из руки своей кинжал и говорит юноше:

— Встань, юноша, и расскажи мне, чьего ты роду-племени, каких отца-матери и како́ва государства.

Тут юноша отвечал ему громко и смело голосом:

— Если бы я сидел на твоей груди, распорол бы белу грудь и вынимал сердце со печенью.

Тут спрашивает Илья Муромеч:

— Ты скажи-ка, скажи, откулешный?

— Я такого-то царства, матери Вахрамеевны. А отец — Илья Муромеч. А меня звать Еруслан Ерусланович.

Вот тут схватил Илья Муромеч дорога сына: