Илья Муромец

— Чувствую я в себе силушки очень много, — отвечает Илья. — Силы хватит.

Посоветовались старцы и говорят:

— Нет, еще, должно быть, силушки очень мало. Иди-ка, Илья, да принеси втору чашу.

Схватил Илья чашу в полтора ведра и бросился в свой погреб. Нацедил втору чашу, приносит к старцам. Стал им подавать, они говорят:

— А ну, выкушай, добрый молодец, сам.

Илья Муромец не стал прекословить, берет чашу и выпивает единым духом.

— А ну-ка, удалой богатырь Илья, скажи, много ли чувствуешь в себе силушки?

А он отвечает странникам:

— Эх, много чувствую силушки!

— А как определишь силушку?

— Вот, был бы столб на небе, а на том столбе было бы кольцо, — взялся бы я за это кольцо, перевернул бы всю Русску землю.

Посоветовались странники и говорят:

— Эх, нет, много мы ему дали силушки. Не мешало бы поубавить. Илья! Сходи в подвал, принеси еще чашу в полтора ведра.

Илья не стал прекословить, тут же побежал в погреб. Когда принес чашу, старцы и говорят:

— А ну, Илья Муромец, выкушай сперва сам.

Илья Муромец не прекословит, и выпивает чашу сам.

Когда выпил, странники обратно начинают спрашивать:

— Ну-ка, удалой богатырь, скажи, много ли чувствуешь в себе силушки?

Тогда Илья Муромец отвечает так:

— Чувствую — силушки моей убавилось на половинушку.

Посоветовались тогда странники и говорят:

— Хватит, Илья Муромец, тебе силушки.

И не стали больше посылать его за пивом хмельным, а стали говорить ему так:

— Слушай, добрый молодец, Илья Муромец! Дали мы тебе ноги, дали силу богатырскую, — ничто не мешает тебе поездить по русской земле. Но помни: не обижай беззащитных, а бей вора-разбойника, не борись с родом Микуловым: его мать сыра земля любит. Да еще не борись со Святогором-богатырем: его мать сыра земля через силу носит. А теперь, Илья Муромец, тебе нужен богатырский конь. Но богатырского коня тебе придется выхаживать самому, потому — кони тебя не вынесут.

— А где мне взять такого коня, чтоб меня вынес? — говорит Илья Муромец.

— А вот мы тебя сейчас научим. Мимо вашего дому в один прекрасный день поведет крестьянин жеребенка шелудивого, плохонького, поведет на о́броти пришибать его. Но ты не отпусти его из виду, выпроси у мужичка этого жеребеночка, поставь его в стойло и корми пшеницей. И каждое утро выводи его на росу, пускай он по росе катается. А когда минует ему три года, то выводи на поле и обучай его скакать через большие канавы, через высокие тыны.

Илья Муромец слушал всё это внимательно, не хотел потерять ни одного слова.

— Ну вот, — говорят странники, — что мы знали, всё сказали. Смотри же, беззащитных не обижай, вора-разбойника не пропускай. Да смотри, тебе на роду написано — убитому не быть. Помрешь ты своей собственной смертью.

Илья Муромец поблагодарил их, звал чего-нибудь покушать, но они от всего отказались и ушли.

Остался он один-одинешенек и захотел идти посмотреть на отца с матерью, им помочь в работе. Приходит к отцу, а там после трудовой работы все уснули. Захотел он попробовать свой топор и стал рубить. Как тяпнет топором, так он по самый обух уйдет. Сила в Илье огромадная. Порубил лес Илья Муромец и воткнул топор в пень. И ушел топор по самый обух. Повтыкал он так все топоры в пни, а сам схоронился за дерево. Когда пришли, отдохнувши, помочане, хотели взяться за топоры, но сколь ни дергали — не могли вытащить из дубьев. Он, может, шуткой повтыкал топоры-то, да уж сила была у него больно велика.

Видит Илья, не выходит у них дело, вышел из-под прикрытия и подходит к отцу с матерью. А те и глазам своим не верят: был Муромец калека, а стал здоровым.

Вынул Илья Муромец все топоры и стал родителям подсоблять. Отец не нарадуется, глядя на работу его.

Кончили работу, пришли домой и стали жить-поживать.

А Илья Муромец всё стал посматривать, когда мужичок поведет паршивенького жеребеночка. И вот видит — точно, идет мужичок.

Выбегает Илья, спрашивает:

— Куда ведешь жеребеночка?

А тот отвечает:

— Очень плох получился, пришибить надо.

Тогда Илья Муромец стал просить мужичка убедительно, чтобы он уступил ему жеребеночка, не пришибал его. А крестьянин и спрашивает:

— Куда тебе такой жеребеночек, такому сильному? Он и крестьянину не годится.

Илья Муромец стал настаивать на своем, стал опять просить:

— Продай мне жеребеночка.

Уступил мужичок Илье жеребеночка и даже не взял с Ильи никакой платы.

Привел домой Илья Муромец жеребенка, поставил его в стойло и стал поить и кормить, как учили странники.

В скором времени на жеребеночка подействовал Ильи Муромца уход, и стал он расти очень быстро. А когда минуло ему три года, стал он сильным конем. Илья Муромец стал выводить его в чисто поле и учил скакать через широкие канавы, расщелины, тыны. И сам дивился, каким сильным, хорошим оказался его конь.

Стал он подыскивать себе латы, также колчан со стрелами, тугой лук и меч. К чему стремился, всё разыскал по своей силе. А когда было всё готово, пришел Илья Муромец к отцу-матери, говорит:

— Дражайший мой родитель, Иван Тимофеевич, дражайшая моя мамынька, Ефросинья Яковлевна! Давно мне хотелось по белу свету погулять, людей посмотреть, себя показать! Благословите меня, я поеду.