Илимская Атлантида. Собрание сочинений

– Вспомни, как меня таскали за пьяницу, который и до стройки-то не дошел. Упал в кустах у забора и помер. Чего только не придумали, каких только версий не выдвигали. Меня уже в СИЗО увозить хотели. Помнишь, как ты весь участок поднял, меня у милиции отбил. Забастовку объявили, только тогда расследование началось.

– А ты с чем к нам приехал?

– Алексей, хочу подробнее узнать, как дело было.

– Вот так и было, Григорий. От лени-матушки – стропальщики марш на удавки не взяли, еще оттого, что сейчас на заводах ЖБИ забыли про входной контроль, наверняка, петли из несоответствующего металла сделаны были, два раза перегнули и «кирдык». По этим и другим вопросам сейчас комиссия работает.

– Какая комиссия?

– Я же назначил своим приказом комиссию по расследованию смертельного случая.

– Вот в этом ты молодец. Потому что остальные ничего расследовать не будут. Напишут обо всем, что узнают, услышат и сами дофантазируют.

– Тебе, Григорий, какие бумаги нужны?

– Зная тебя, – никакие. Доложу начальству суть дела, может, поймут.

– Ты уж постарайся.

– Постараюсь, Алексей.

Несколько месяцев шли проверки, то стихая, то опять возбуждая большое количество и специалистов, и простых петербуржцев, по старинке доверяющих печатному слову и телевизору. По нескольку раз уже всех допросили, опросили, опечатывали бумаги, сервер, счета. Потом снова и снова повторяли эти действия, мешая работать.

Много времени ушло на переговоры с семьями погибших. Первые дни и даже недели все горевали вместе: и строители, и руководители стройки, и семьи, все были участниками общей беды. Руководство взяло на себя похороны, рассчитало по максимуму компенсации женам и родителям. Прошло немного времени, и вдруг жены погибших парней, обзаведясь адвокатами, начали оспаривать выделенную им материальную помощь, требовали все больше и больше. Как будто кто-то подогревал их аппетиты.

Женщины набрались опыта, познали азы адвокатской мудрости, вошли во вкус, стали шантажировать, угрожали, что посадят всех, если каждой не дадут квартиру, машину и, конечно, денег, много и сразу. Эти хищницы вырывали даже у старых родителей погибших парней положенные тем небольшие деньги. Обо всех этих страстях рассказывал Алексею Николаевичу директор предприятия, в котором работали два погибших монтажника.

– Не поверишь, Алексей Николаевич, я впервые столкнулся с такими людьми: что бы ни предложил, все мало. Объясняю им, что даю больше, чем по закону положено. Плевали, мол, мы на твой закон, посадим и все тут. Пришлось опытных юристов нанимать, кое-как мировые подписали.

– А проверки идут?

– Идут, куда без них. Штрафы от проверок ждем немалые.

– Что, так плохи дела?

– Когда есть несчастный случай, особенно групповой, дела всегда плохи, комиссии никаких оправданий нам не найдут.

– Что думаешь, дело дойдет до закрытия вашей конторы? – сочувственно спросил Зубов.

– Конечно, они сейчас об этом уже открыто говорят. Будто всем сразу хорошо станет.

– Но можно ведь закрыть и новую фирму открыть? – посоветовал опытный строитель.

– Можно, конечно. А люди, а наработки, а традиции? Вот тебе, Алексей Николаевич, не трудно закрыть свою организацию? – повышая голос, распалялся директор провинившейся фирмы.

– Не заводись, Виктор, виноват, что спросил об этом.

– Не завожусь, устал заводиться. Извини и ты, Алексей Николаевич, время нелегкое.

– У меня оно до сих пор нелегкое. До сих пор барабанная дробь звучит. Как документы на торги начинаем подавать, сразу о групповом смертельном случае напоминают.

– Послушай, Алексей Николаевич, я за помощью пришел.

– Какой?

– Пару двухкомнатных квартир надо. Желательно на Лиговском.

– Там же они дороже.

– Дороже, дешевле, куда деваться? Отдать надо.

– Надо, чтобы отдел продаж посмотрел, есть ли они там.

– Посмотрели уже, – есть. Твое решение требуется.

– Хорошо.

– А я отработаю на любом объекте, где скажешь.

– Договорились, Виктор, пусть юристы оформляют договор.

– Спасибо, Алексей Николаевич, а как у вас идет проверка? – уже более миролюбивым тоном спросил несчастный директор «Вектора».

– У нас она в самом разгаре. Роспотребнадзор нашел, что наша вывеска на офисе не отвечает положенным нормам.

– А именно?

– На ней не написаны часы работы и адрес.

– Эка беда.

– За эту беду штраф полагается. Городская административно-техническая инспекция увидела нарушение на фасаде нашего здания: по техпаспорту козырька над входом нет, на самом деле присутствует – тоже гоните штраф. Земельные инспекторы нашли излишки земли: участок, огороженный забором, вот уже пять лет стои́т. Десять сантиметров прихватили – тоже штраф. Саморегулируемая организация хотела отобрать у нас право работать генподрядчиком. После долгих раздумий и к нашей радости – разрешили оставить. Неизвестно, что техническая инспекция министерства труда нам принесет. У них прав много, там и сами порой не знают обо всех. В общем, по поговорке – процесс идет, контора пишет. Самое главное, по телику такую убийственную рекламу дали, что люди нас стороной обходят.

– Знаю обо всем, Алексей Николаевич.

– Раз знаешь, чего спрашиваешь.