Илиотропион, или Сообразование человеческой воли с волей Божественной

Добрый воин не прячется от пуль и штыков, напротив, с удовольствием исчисляет свои раны и говорит о них, не упрекая своего полководца, но еще больше привязываясь к нему и сердечно любя его. Запомним раз и навсегда зов нашего Спасителя: Иди за Мною, и предоставь мертвым, погрязшим в мирских заботах, погребать своих мертвецов (Мф. 8, 22). Кто жалуется, плачет и вздыхает о трудностях следования этому зову, – трудностях, по воле Божьей бывающих с нами на пути нашей временной жизни, – и подчиняется этому зову только потому, что не может воспротивиться, – неразумен.

Ибо какое это неразумие – предпочитать принуждение к исполнению долга добровольному его исполнению или же роптать и проклинать свою жизнь, если что встречается в ней неприятного, скорбного и вообще чего-либо тягостного; или же ужасаться и переносить с горькими жалобами на свою долю то, чему подвержены все, как добрые, так равно и злые люди, – говорю о болезни, смерти, изнеможении в чем-либо и о прочем, что каждому из нас нежелательного встречается в жизни. Все то, что от всех равно требуется или законами общественной жизни, или непреложными законами природы, хотя бы оно для нас казалось противным или неприятным, мы должны переносить великодушно. На это мы призваны и избегнуть не можем того, что не находится в нашей власти.

Книга вторая Сообразование человеческой воли с волей Божественной

I. Предание своей жизни в распоряжение воли Божественной

Один знаменитый богослов в продолжение восьми лет прилежно и непрестанно молил Бога о том, чтобы Он явил ему человека, могущего указать прямой и несложный путь к достижению Небесного Царствия. Однажды, когда богослов этот объят был сильнейшим желанием найти такого человека и не мог ни о чем другом думать, как только увидеть учителя и наставника сокровенной истины, вознес он горячие мольбы свои об этом к Богу. Вдруг слышит он невидимый небесный голос, говорящий ему: «Выйди за дверь церковного предела и найдешь человека, которого ищешь». Послушный этому голосу, богослов немедленно идет и у церковных дверей находит нищего в рубище, у которого голени покрыты струпьями и текущим из них гноем.

Мудрый богослов подходит к нему и приветствует его словами: «Доброго и благополучного утра желаю тебе, старче». Старец отвечает на это: «Никогда не имел я недоброго и неблагополучного утра». Мудрый вопрошатель, как бы исправляя первый свой привет, говорит: «Да пошлет тебе Бог все доброе!» Убогий отвечает: «Никогда не постигало меня ничто недоброе». Усомнился при этом мудрый вопрошатель, думая: «Хорошо ли он слышит, может быть, он глух?» И, изменяя свои приветствия старцу, говорит ему: «Что с тобой, старик? Я желаю тебе всякого благополучия». Нищий отвечает: «Я никогда в неблагополучии не бывал».

Богослов, думая, что нищий велеречив, большой говорун, и желая испытать его, говорит: «Хочу, чтобы все твои пожелания исполнились, чтобы все то Бог послал тебе, чего ты хочешь». – «Я, – отвечал нищий, – ничего такого, что ты мне желаешь, не ищу. Все бывает согласно с моим желанием, если я не прилагаю особых планов для своей жизни, а живу себе по воле Божьей».

Опять мудрый вопрошатель, как бы уходя и прощаясь с убогим, говорит ему: «Бог да сохранит тебя, добрый человек, за то, что ты не увлекаешься благополучной жизнью, но прошу тебя, скажи мне, ты ли один между бедствующими на земле – блаженный? Неужели напрасно сказал Иов: Человек, рожденный женою, краткодневен и пресыщен печалями (Иов. 14, 1)? Как же ты один избавлен от всех злых времен и приключений? До конца я не понимаю твоих убеждений и мыслей».

На это убогий отвечает: «Все, что я сказал тебе, господин мой, истинно говорил я тебе. Когда желал ты мне доброго и благополучного утра, на это отвечал я, что я никогда не бывал в несчастий, потому что жребием, дарованным мне от Бога, я доволен всегда. Не искать счастья и мирских успехов составляет для меня величайшее благополучие. Фортуна, благополучие или злые приключения никому не вредят, исключая тех, которые или сильно их желают и гоняются за ними, или же убегают от них и страшатся причиняемого ими вреда. А я не пекусь о благополучии и не обожаю его. Молюсь только Небесному Отцу, Который все в жизни каждого человека направляет к лучшему, как приятное, так и неприятное для него. Ибо только Он знает, что есть истинно и спасительно для человека: первое или последнее.