Иллюстрированный роман

Вечером в ее комнату тихо проскользнул Алексиус. Пандора отложила рукопись со стихами Эринны и взглянула на него. Алексиус с нерешительной улыбкой протянул ей тонкий льняной платок с тисненым голубым узором.

Девушка подошла к нему и взяла подарок:

— Спасибо…

Алексиус неловко переминался с ноги на ногу. Казалось, он все еще боялся коснуться ее. Пандора положила голову ему на грудь и невольно закрыла глаза…

В этот раз все было иначе. А может, и так же… Пандора плохо помнила вчерашний вечер, но сейчас она не терялась в полузабытьи, как в прошлый раз. Сейчас она отчетливо ощущала каждое прикосновение и каждый вздох. В какой-то момент она решилась и открыла глаза, поймав на себе пронзительно щемящий, восторженно-обожающий взгляд. И от этого взгляда по телу расплылась волна умиротворяющего тепла. Пандора зажмурилась, ощутив на губах мягкий пьянящий поцелуй. Почему-то все было совершенно не так, как ей представлялось когда-то. И самым невозможным и нестерпимым была нежность. Ошеломляющая, оглушительная нежность, которой невозможно было противиться и противостоять. Нежность, в которой растворялись ее сознание и воля…

Потом Пандора долго не могла заснуть. Было очень странно, непривычно и неудобно: пусть даже ложе и было достаточно широким, все равно было тесно и жарко. Она постоянно ворочалась, пытаясь найти удобную позу, прижавшись к Алексиусу. Он даже во сне обнимал ее тяжелой горячей рукой. Тогда Пандора замирала, прислушиваясь к его тревожному короткому дыханию. Неожиданно для себя она поняла, что он тоже не спит! Что ему тоже тесно, жарко и неудобно. И это обескураживающее открытие чуть не заставило ее рассмеяться. Как это глупо и смешно! Она аккуратно сняла его руку с плеча, немного отодвинулась к краю кровати, повернулась к Алексиусу спиной и зарылась лицом в подушку. Нет, так тоже неудобно. Его рука коснулась ее щеки и легла на лоб. Да, кажется, так лучше. Пандора глубоко вздохнула и провалилась в сон.

КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ

Часть III

Глава 39

Зима подходила к концу. Третья зима в этом мире. Леша успел привыкнуть к средиземноморским зимам: влажный, пронизывающий ветер с моря; низкое облачное небо; редкая изморозь по утрам. Один раз даже выпал снег. Большие мягкие снежинки медленно ложились на черную, пропитанную влагой землю, чтобы тут же превратиться в противную, холодную, хлюпающую кашу, сочащуюся сквозь подошвы. Мокрый, серый от копоти многочисленный жаровен и очагов снег облеплял порыжевшие черепичные крыши и черные хрупкие ветви редких олив, сохранивших посеребренные иссушенные листья.

Но Алексей не замечал царящей вокруг непогоды. Последний месяц он провел будто во сне. Самые сказочные фантазии и мечты воплощались в реальности. Это было опьяняюще восхитительно и невыразимо прекрасно. Пандора была с ним. От одной мысли об этом у него замирало сердце. Он чувствовал, что с каждым днем любит ее все больше и больше. И эта любовь, казавшаяся недавно невыносимой ношей и проклятьем, вдруг стала его спасением, прибежищем и окрыляющей надеждой в этом чужом жестоком мире.

Он больше не один. По крайней мере почти научился верить в это. Однако иногда, когда он касался ладонью ее мягкой щеки, замечая взгляд, направленный в пустоту, внутри у него все сжималось от какого-то тяжелого предчувствия. В голову лезли мысли о неправильности, ошибочности таких отношений, но у Леши не хватало смелости и сил обдумать это до конца. Его сердце разрывалось от щемящей нежности и желания окружить девушку вниманием и заботой.

Идея с открытием прядильной мастерской оказалась удачной. Нанятые служанки быстро освоили усовершенствованные прялки и уже обработали больше половины скупленной шерсти. К сожалению, пока не удалось наладить сбыт, так что склад ломился от аккуратно разложенных на стеллажах мотков шерстяной нити.

Дело с оскверненной гермой до сих пор висело над ним. И за ворота города он мог выходить только с разрешения начальника гарнизона. Несколько раз он игнорировал это распоряжение, катаясь с Пандорой на лошади, но кто-то донес стратегу об этих прогулках, и Алексея перестали выпускать из города, даже вместе с Пандорой. Начавшаяся осада Олинфа, на которую Леша возлагал большие надежды, тоже не дала ему возможности обелить свое имя. Оказалось, что в его советах и услугах больше нет нужды. Группа опытных ремесленников при финансовой поддержке Алкивиада разобралась с устройством и обслуживанием требушетов, и Алексея отстранили от этих дел.