Иллюзии успеха

За белой решеткой им открылся широкий двор, покрытый гравием. Его окружала каменная стенка, вдоль нее росли высокие старые деревья. В глубине двора возвышался спокойный, напоминающий о тихих прелестях провинциальной жизни старинный особняк, переоборудованный в отель «Приют якобинцев», с цветочками в бочонках и белыми садовыми креслами по обе стороны от входа.

Их попросили немного подождать в телевизионном салоне.

Здесь на комиссара тоже дохнуло ароматом прошлого. Да разве могло быть иначе в этой комнате с очень высоким потолком, с камином белого мрамора, с кружевными занавесками на окнах, зеркалами в золоченых рамах, а главное — с такой теплой патиной на старинной мебели? Резной шкафчик для хлеба над внушительным сундуком для одежды, стоявшим напротив огромного буфета. Узкий и высокий шкафчик, в каких было принято хранить чепцы, и еще один — для варенья — дополняли ансамбль, равно как и очень мягкие бархатные кресла розового цвета.

Пока Тьебо изучал размещенную на стене коллекцию кропильниц, Довернь вцепился в местную газету, первая полоса которой была посвящена достижениям спортсменов. Фанатик кино и регби, Пупсик с момента приезда в Ажен находился на седьмом небе: мало того, что впервые в жизни попал на съемки, так еще и где! В самой Мекке благородной игры! Не считая уж того, что — комиссар сразу это заметил на базаре в Валанс-д'Ажен — помощница режиссера произвела на молодого полицейского очень сильное впечатление.

Хорошо еще, что фильм напоминает о печальной судьбе Красавчика Шарля, а то бы он вообще почувствовал себя чуть ли не в отпуске!

— Вы не теряете времени, господин комиссар!

Тьебо обернулся. Шальван рассматривал его, стоя на пороге комнаты.

— Вы тоже. Как я только что имел удовольствие наблюдать, съемки у вас в разгаре…

По лицу продюсера промелькнула тень. Он явно опасался, что из-за приезда полицейских работа пойдет медленнее.

Шальван закрыл за собой дверь и пригласил, указывая на кресла:

— Не хотите ли присесть?

— Спасибо, нет. Я люблю ходить по комнате. Но вы, пожалуйста, не стесняйтесь из-за меня.

— Что нового э-э… в деле?

Тьебо отметил нотки беспокойства, прозвучавшие в голосе Шальвана.

Подойти сразу к достаточно своеобразной личности Красавчика Шарля или сначала дать собеседнику понять, что пока его выделяют из группы?

Комиссар выждал минутку и начал приветливо:

— Мне понадобится ваша помощь, господин продюсер…

— К вашим услугам, комиссар! Она вам гарантирована.

— Спасибо. Взамен могу пообещать вам, что буду очень стараться вести свое расследование, исходя из интересов съемок. Вам надо только дать мне план работы, а я уж сделаю все возможное, чтобы как можно реже нарушать его.

Шальван, кажется, немного успокоился.

— Кроме того, надо признаться, мне очень интересно наблюдать, как будет продвигаться по ходу сценария мой «коллега». Я ведь, некоторым образом, веду здесь следствие в следствии. И, если у вас появится необходимость, могу помочь советами актеру, играющему в вашем фильме роль комиссара. — Он улыбнулся. — Знаете, у нас, у полицейских, есть свои привычки, даже, сказал бы, мании, есть свои характерные профессиональные черточки, свои способы вести допрос… А на экране все это часто, к сожалению, искажается, мы выглядим карикатурами…

— Будем счастливы услышать ваши комментарии по существу! — заявил продюсер.

— Вот и ладненько. Большое спасибо.

Обменявшись с Шальваном любезностями, Тьебо решил, что пора перейти к делу. Вытащил листок, приготовленный для него Жанной, и заглянул в него.

— Если не ошибаюсь, в съемке, на которой я только что имел честь присутствовать, главные роли исполняли Мишель Ванье и Жорж Бреннер?

— Да…

— После обеда вы снимаете тех же актеров?

— Тех же, а если все пойдет хорошо, то успеем еще снять пару планов с Элен Мансар и Симоном Жувеном. Там у вас в списках их имена тоже должны быть…

— Все в порядке, они есть.

Шальван поколебался немножко, но все-таки решился:

— Скажите, вы намерены ограничиться… беседами только с теми, кто был у меня в тот вечер?

— Сначала — да. Но если потом, в результате разговоров с ними, появится необходимость расширить круг свидетелей, я и это сделаю так, чтобы не нарушать вашего графика. — После паузы комиссар добавил. — По-моему, это должно вас успокоить…

Продюсер испустил протяжный вздох.

— Поймите меня правильно, господин комиссар, я не могу не сказать об этом. Ваш приезд сюда, каким бы чутким и внимательным вы себя ни показали, все равно создает в группе напряженность, которая, добавляясь к естественной, неизбежно возникающей из-за самих съемок, может совсем разрушить нужную нам атмосферу.

— Хочу вам напомнить, что было только две возможности: либо так, как мы делаем, то есть нам приехать сюда, либо — оставить всю группу в Париже на неопределенный срок!