Иллюзия бессмертия (СИ)

Не древняя ведьма, отродясь не видавшая благ цивилизации, смотрела сейчас на Вайолет — то была убеленная сединой женщина неопределенного возраста. Так смотришь на мощный, полный жизни вековой дуб, все гадая, сколько же ему лет?

— Кто тебе сказал, что она добрая? — надменно вскинула бровь Урсула, одарив Айта таким уничтожающим взглядом, каким обычно встречала тех, кого на дух не переносила.

— Для меня — так точно добрая, — лишь усмехнулся в ответ на ее неприветливость Айт. — Я и не надеялся так быстро тебя отыскать.

— Что тебе от меня нужно?

— Странный вопрос. Мне казалось, ты знаешь, что темный одарин может прийти к светлой одэйе только в одном случае…

На лицо Урсулы набежала мрачная тень. Губы дрогнули, поджались в явном недовольстве.

— Кто-то вошел в Сумеречный Чертог? — тяжело вздохнула она.

— Моргана, — коротко и сухо уронил Айт.

— Чернобожье семя, — зло выплюнула из себя Урсула. — Следовало придавить эту змею вместе с ее гнусным родителем.

— А ты точно светлая? — по-птичьи склонил к плечу голову Айт, и во всем его внешнем облике теперь читалась откровенная насмешка.

— А ты, я гляжу, тоже больно разговорчив для Первого Стража, — едко отзеркалила колкость Урсула, стремительно возвращая себе прежний облик старухи.

— В дом иди, — резко и сурово гаркнула она на удивленно прислушивающуюся к разговору Вайолет.

— Ты должна назвать светлую Хранительницу, — бесстрастно пробасил Айт собирающейся улизнуть Урсуле.

— Ой. А я вот прям и не знала. Спасибо, что просветил меня, дуру старую да безмозглую. И чтобы я без тебя, умника темного, делала? — вместе с внешностью ведьмы к Урсуле вернулась ее обычная язвительность, и старуха теперь щедро изливала ее на раздражающий ее объект. — Что, одарин, за шкуру свою бессмертную радеешь? Не нужна Темной Матери Моргана на Сумеречном троне?

— Не я создавал законы равновесия. Не мне судить, — Айт безразлично повел плечом. — Ни ты, ни я не можем поступить иначе: я — обязан тебя найти, ты — назвать Хранительницу.

Урсула как-то разом погрустнела, вмиг утратив всю свою воинственность.

— Не вовремя, — устало вздохнула она. — Как не вовремя… — взор ведьмы впился в Вайолет, и старуха сокрушенно покачала головой. — Рано еще. Молодая, глупая, ничему не обученная…

Взгляд Айта метнулся от Урсулы к Вайолет, выражая крайнюю степень недоверия.

— Она? — бровь мужчины вопросительно изломилась. — Светлая Хранительница?

— Она, — согласно кивнула Урсула.

Вайолет обычно лишних вопросов не задавала, привыкла к тому, что Урсула все, что надобно девушке знать, сама потом расскажет, но тут просто не смогла смолчать, да и состояние ее тому не способствовало.

— Может, вы перестанете загадками обо мне говорить и расскажете, что происходит? — подала она голос.

— Расскажу, — Урсула протянула Вайолет руку, приглашая в дом, а на застывшего столбом одарина недобро каркнула:

— Чего встал, темный? Тебе особое приглашение надобно? Не хочешь под крышей ночевать, можешь, вон, под кустом прилечь.

Молча проглотив вредную тираду Урсулы, Айт неспешно двинулся к дому, а когда троица уже готова была в него войти, из лесной чащи, словно выпущенная стрела, вылетел окровавленный рохр.

Обернувшись в прыжке, Доммэ сделал несколько шагов, глядя только на кусающую губы Вайолет.

И жалко, и больно было девушке видеть израненного брата, и обида душила такая, что каменным комом в груди стояла.

— Явился, пес дурной, — сходу "приласкала" Доммэ Урсула. — Выпороть бы тебя кнутом, да по голому заду. Только вот беда-то — мозгов в твоей песьей голове от этого не прибавится.

Парень сжал кулаки, виновато опустил плечи и посмотрел на Вайолет, словно побитая собака. Душу выворачивал он девушке своим взглядом. Видела в нем Вайолет и раскаяние безмерное, и боль нестерпимую, и отчаяние беспросветное. Только легче от этого не становилось, потому и отвернулась.

— Домой иди, — приказала сникшему Доммэ Урсула. — И родителей своих сюда приведи. Скажешь, Первая одэйя светлого братства к себе зовет.

Услышав слово "одэйя", Доммэ гулко сглотнул, губы его скорбно изогнулись, а кулаки сами собой разжались от понимания неизбежности того исхода событий, который он так глупо пытался изменить.

Шатаясь, будто перебрал хмельной браги, парень побрел в сторону Ривердола, и едва фигура его скрылась за сенью дерев, Урсула укоризненно покачала головой.

— Свистун, ну-кась, пригляди за этим олухом, — молвила она ужом вьющемуся вокруг нее ветерку. — Кабы опять чего не выкинул, горячая голова.

Ветер радостно ухнул, играючи дунул темному одарину в ухо и, оставшись довольным своим баловством, со свистом полетел за молодым рохром.

ГЛАВА 7

Урсула неспешно ковырялась у очага, бросая в кипящий котел ароматные травы.

Айт спокойно сидел за столом, опустив на столешницу сомкнутые в замок руки, и лениво разглядывал скромное убежище ведьмы. А Вайолет угрюмо переводила взгляд с одного на другую, испытывая гадкое желание взять в углу тяжелую сковороду да огреть ею обоих. Эти двое точно издевались над ней. С тех пор, как в дом вошли — не проронили ни слова. А где же обещанный рассказ?