Иллюзия невмешательства (СИ)

Я не чувствовал рук и ног: казалось, что болью отзывается сама мысль о движении. Большое серое пятно склонилось надо мной, предложило перевернуться на бок, чтобы облегчить желудок. Меня как по указке действительно затошнило, и я с огромным усилием перегнулся через край того, на чём лежал. В воздухе стоял специфический запах — смесь спирта и дезинфицирующих средств. Да и этот раздражающе яркий источник света напоминал медицинские лампы, используемые в операционной. Кажется, вариант с гей-борделем был не так уж и плох.

Я повалился на спину. В голове стояла оглушительная тишина, издалека, как сквозь вату, пробивался голос, повторяющий моё имя настойчиво раздражающе. Кто-то бил меня по щекам, но кожа, пожалуй, потеряла чувствительность. Или я весь её потерял.

— Тебе вкололи много седатиков, а я вывел тебя из этого состояния, но слишком быстро. Хотя выбора не было, сейчас тебе станет лучше. Должно стать, — говорил кто-то.

Голос показался знакомым, когда звуки начали складываться в слова.

Усталость волнами распространялась по моему телу. Сердце билось быстро, мышцы мелко дрожали, как после секса с Эдвардом, когда я, кончив, взмокший, перекатывался на свою половину кровати, стараясь совладать с дыханием. Однажды Эд сыронизировал насчет количества сердечных приступов во время близости — смешно было ему одному. Почему я об этом вспомнил? Говорят, перед смертью человек проживает лучшие моменты своей жизни. Догадка, говорившая сразу о двух неприятных для меня фактах: счастливое воспоминание за тридцать два года нашлось только одно, причём связанное с оргазмом, и я скоро умру.

—Джо, лежи спокойно.

Холод в руке — кто-то схватил за предплечье и уколол. Хватит уже на сегодня уколов. Я открыл глаза и постарался оттолкнуть от себя человека, борясь с внезапным спазмом в желудке. Но не тут-то было: слабые мышцы не желали слушаться команд, незнакомец без особых усилий отвёл мои руки в сторону, жёстко схватив за грудки, и приподнял над кушеткой.

— Эй, ты узнаешь меня?

Комната обрела естественные очертания, а главное, я разглядел человека, стоявшего передо мной. Сфокусировал взгляд на знакомых чертах лица и неуверенно спросил:

— У меня галлюцинации?

Не мог же Эд героически ворваться в казино и спасти меня из лап «итальянца». Нет, я просто думал о нём минуту назад, вот сознание и подкинуло картинку в предсмертном бреду.

— Забавно, я тоже сразу об этом подумал, когда увидел тебя здесь.

— Где «здесь»?

Я ненавидел терять контроль над ситуацией или отдавать контроль над ситуацией кому-то другому. Но ничего другого не оставалось: Эдвард подхватил меня за шею и помог сесть.

Галлюцинация так делать не умела.

Мозг работал слишком медленно, на диске не хватало памяти, чтобы свести воедино факты. Я убил девицу, сделал своё дело, пришёл за деньгами к заказчику, и там меня вырубили. Другая девица, оседлав ноги, вогнала шприц в плечо, и меня связали. Значит, привезли в комнату и оставили наедине с инструментами и Эдвардом. Кстати, врачом. Вот же мразь такая, медицинская, всё встало на свои места. Я бы рассмеялся, если мог.

— Ты в ночном клубе, — сказал он.

— Подробнее, Эдди.

— Ну, понимаешь… Эти ребята меня шантажировали, грозились отправить в госпиталь целое досье о том, как я люблю спиды и амфетамин. Сам понимаешь, я мог потерять сертификат, — выпалил Эдвард на одном дыхании. — А платой было, собственно, вот — вырезать почку.

Я помолчал секунду. Он что, ненавидел меня так сильно?

— Ты хотел у меня вырезать почку?

— Не конкретно у тебя, — Эдвард взял меня за подбородок, заглядывая в глаза, — но так вышло. Джозеф, это просто тупое стечение обстоятельств, я даже не знаю, что сказать!

— Я чувствую себя хреново, дай мне какую-нибудь чудо-таблетку…

— Хватит уже с тебя таблеток, поверь.

Эдвард связался с людьми, способными собрать на человека компромат, чтобы склонить его к сотрудничеству? Подельниками итальянца, уверен. Тот не захотел платить мне за выполненное дело и уже по проверенному каналу передал своим друзьям-трансплантологам. До меня, наконец, дошло, что я не должен был проснуться после наркоза. Эд спас мне жизнь, хотя и в своеобразной манере. Чёрт, у нас с ним всё было в своеобразной манере.

— Ты должен мне подробно описать клуб, где мы находимся. Все входы и выходы, расположение залов, количество… — У меня заплелся язык, как будто я оказался мертвецки пьян. — Количество… Слово забыл. Есть рядом стоянка, чтобы по-быстрому взять такси? В каком мы вообще районе города? Что это за место такое? С кем ты сотрудничал?

— Э-э-э…

— Тут есть оружие?

Эдвард стрельнул глазами в сторону набора скальпелей, а в углу без сознания лежала девушка. Я поплелся к столу с инструментами, держась за стену. На полпути ноги отказали, прислонившись к дверям, чтобы отдышаться, я прикрыл глаза. Чувствовал себя бесполезным, негодным инвалидом.

— Нет, нет, спать нельзя. — Эдвард встал рядом, встряхнув меня за плечо. — Слышишь?

Тяжёлые веки, пустая голова, мышцы как будто не мои и совсем не хотели работать.

— Отходняк от наркоза?