Иллюзия обмана (СИ)

Вино несколько привело Кинранста в чувство. Тот наконец-то вскочил и начал метаться из угла в угол. Он был настолько взволнован и сосредоточен, что на этот раз не задел и не уронил ни одного предмета…

— Ну, не знаю… — хмуро усмехнулся брат Мренд. — Может быть, приглянулась она ему… Знаешь, это, конечно, смешно… Влюбился олух на склоне лет…

Волшебник умоляюще посмотрел на друга. Хотел что-то сказать. Может быть, какую-то резкость. И вдруг остановился.

— А ведь ты прав… — произнёс он окончательно упавшим тоном. А потом заорал так, что сам удивился: — Так что же теперь делать? Он же замучает её… — после резкой вспышки голос Волшебника пресёкся.

— Я, наверное, старый дурак… — переждав бурю, сказал Художник. — Но знаешь… Ключевое слово здесь старый. Вот что я тебе скажу, дружище…

Он тоже отхлебнул прямо из кувшина:

— Опыта у меня, конечно, маловато… и мнения никто особенно не спрашивает… Но, знаешь, если бы мне пришлось перед закатом влюбиться… то такую женщину я берёг бы. Как экзотическое растение… — недобро улыбнувшись, прибавил он и начал рассеянно вертеть между пальцами кисть. — Да-да! Прятал бы от всех и берёг…

— Так то ты… Ты — Художник, создатель дюков и вообще — мудрая голова! А Цервемза — солдафон и совершенный урод! — перестав носиться, обессилевший Кинранст навзничь плюхнулся на узкую тахту, стоявшую в алькове, и с ненавистью уставился на трещину в потолке, как будто именно она была виновницей свалившейся на него беды.

— Я ещё раз повторяю: Цервемза стареет. Если бы ему понадобилась просто женщина, он не стал бы тащиться за нею в Амграману. Смазливые личики есть и поближе. А вот охмурить даму из стана врагов… — это в его глазах должно быть едва ли не подвигом. Получив такой ценный трофей, он не будет набрасываться на него, чтобы тупо сожрать… Не-ет, он будет упиваться своим благородством… И потом, думается мне, что из такого лакомого кусочка Цервемза захочет приготовить особенно изысканное и роскошное блюдо… Так что, если я правильно понимаю, Римэ пока в относительной безопасности. Хотя от постоянных ухаживаний ей никуда не деться.

— Но если она в Мэнигском дворце… Тогда необходимо отправляться ей на выручку! — окончательно очухавшийся Кинранст снова начал своё бесконечное движение.

— Как ты себе это представляешь? — Художник старался держать себя в руках, но и его терпению пришёл конец. Сломанная кисть полетела на пол. Брат Мренд машинально схватил другую. — По-твоему, мы все должны помчаться в Мэнигу, ворваться во дворец, перерезать всех слуг, Цервемзу, а заодно и Арнита? Да нас ещё в дороге переловят по одному. И хорошо, если не перегробят на месте… В общем, и обидно и бессмысленно…

Не заметив как, он переломил ещё две кисти и теперь отрешённо крутил в пальцах карандаш. На мгновение присевший Кинранст опять вскочил и начал шарахаться по комнате.

— А вот так сидеть, рассудительно качать головой и ломать рабочие инструменты не бессмысленно и не обидно? — с напором спросил он, очередной раз пробегая мимо друга.

На этот раз мелкие предметы всё-таки посыпались на пол. Вид произведённого им разгрома подействовал на Волшебника успокаивающе. На мгновение он остановился. Приложился к кувшину и снова понёсся от окна к двери. Потом обратно.

— Пожалуй, ты прав… — пробормотал Кинранст, снова садясь на тахту. — Времени у нас совсем мало. Однако… Нужно всё спланировать… Ты что? — удивлённо прибавил он, увидев, что друг смотрит на него с явным подвохом.

— Да вот думаю — не позвать ли сюда Квадру… — совершенно серьёзным тоном произнёс Художник, кладя на место карандаш, который он, по-видимому, решил пощадить.

— Что-о? — Волшебник воззрился на него, как на безумного.

— Квадру, говорю, позвать надо… — брат Мренд не выдержал и расхохотался. — Эти ребята… из Развесёлой Четвёрки… замечательно… убирают последствия погромов… — еле смог вымолвить он, давясь от смеха.

— Ну да! — подхватил Кинранст. — Ещё парочка… таких ночей… и они вообще забудут… зачем сюда прибыли…

II

Пока на втором этаже кипели страсти, внизу хозяева кормили своих ошалевших измотанных непривычной работой помощников. Шалук и Рёдоф, не сговариваясь, разделили Квадру. Дождавшись, пока солдаты наедятся до отвала и достаточно захмелеют, чтобы завалиться спать прямо на скамьях, предусмотрительно застеленных каким-то тряпьём, хозяева занялись их командиром. Алчапа увели в знаменитую рёдофову каморку и усадили на самый удобный стул.

Глядя, как без устали хлопочет тётушка Шалук, Рёдоф очередной раз с удивлением отметил про себя, что для общения им давным-давно не нужны слова. Чем бы они ни были заняты, касалось это решения сиюминутных вопросов или больших проблем, одного взгляда, а зачастую — его отсутствия хватало для взаимопонимания. "Жаль, что она не дюкса!" — прозвучал в его памяти глухой голос старика Рьоха.