Иллюзия обмана

— Вот что, — вклинилась она, из-под невообразимой горы тарелок, которую виртуозно водрузила на стол. — Во-первых, не забудь, хороший мой, — повернулась она к Рёдофу. — Что амграманские подвалы запечатывала всё-таки я. Так что парочка-другая бутылей у нас найдётся. По крайней мере, на важные разговоры хватит. Сейчас, насколько я понимаю, как раз такой и есть. А во-вторых, всех ждёт ужин. Хотя и поздний, но весьма приличный по нынешним временам.

Хорошая еда, а ещё более — вино несколько примирили спорщиков с жизнью и друг с другом. Спать ещё не хотелось. Вспоминали прошлое, общих знакомых, забавные истории. Оканель, неожиданно для себя запела старинную весёлую песенку, по амграманским поверьям разгоняющую зимнее ненастье. Робко и негромко. Голос ее, отвыкший от музыки, звучал хрипловато, но мотив она выводила верно, да и остальные подхватили. Даже Хаймер, ради такого веселья, вставший с постели. Оказалось, что он разучился произносить слова, но мелодию повторял исправно и с удовольствием. Правда, вскоре он утомился и решил ограничиться свистом. Песня снова перешла в оживлённый разговор. На общем столе незаметно появился очередной непочатый кувшин.

— Где ты их прячешь? — посмеиваясь, спросил Рёдоф у подруги.

— Когда как… в общем, хороший мой, где придётся, — лукаво пожала плечами та. — Трудно ли мне до наших подвалов дотянуться?

Рёдоф неопределённо хмыкнул.

Отэп присел рядом с Хаймером. Подал ему стакан, взял себе другой и потихоньку сказал:

— Почти год назад стояла похожая ночь… Когда я вернулся…

Первооткрыватель, давно научившийся понимать друзей с полуслова, кивнул.

— Славное у Рёдофа вино… — продолжил Советник. — Стало быть… за возвращение отобранного!

Первооткрыватель одними губами произнёс:

— Возвращённого не отнять!

Слышал ли их кто-нибудь — неизвестно, но все присутствующие сдвинули стаканы.

II

Казалось, бывший дом Лекаря со всеми своими нынешними обитателями на время перенёсся в довоенную Амграману. Люди и кот наслаждались неожиданным покоем. До утра оставалось ещё несколько часов. Все отошли от стола и подсели поближе к камину, столь же исполинскому, как и всё в этом странном доме. Снова потекла песня, на этот раз плавная и печальная. Что-то из древних легенд о бессмертной любви и великой войне.

— Хорошо как! Так спокойно мне не было никогда. Жаль будет всё это терять… — медленно пробормотал Император. — Во имя Творящих и Хранящих, помогите мне кто-нибудь!

Песня оборвалась на полуслове. Хотя… если вслушаться внимательно, мелодия продолжала парить в воздухе.

— Смотрите! — воскликнула Римэ отошедшая к столу, чтобы поставить стакан. — Они светятся.

Все взгляды мгновенно обратились на запылённый стеклянный кувшин с четырьмя огромными гладиолусами, стоявший в самом дальнем углу необозримой столешницы. Отчего-то до сих пор никто не обращал внимания на этот небольшой островок лета. Хаймер припомнил, что впервые увидел этот букет давным-давно. Он непреложно стоял на одном и том же месте с тех пор, как Оценрол Тарб избрал в качестве своего убежища заброшенную хибару, подходившую скорее великану, нежели сухощавому невысокому старичку. Первооткрыватель всегда думал, что цветы не настоящие. Сейчас они напомнили о себе разноцветными сполохами, озарившими помещение. От цветов исходил странный гул, похожий на эхо, подхватившее колокольный перезвон. Звук потихоньку нарастал и вскоре перешёл в торжественную зовущую мелодию. Вскоре гладиолусы растворились в собственном сиянии. Прорицательница протянула к ним руки, шагнула ближе и скрылась за переливчатым занавесом. Следом пошли остальные, не исключая Тийнерета и вездесущих Лоциптева со Стийфелтом. Откуда взялись мальчики, которые давным-давно должны были спать, выяснять не стали.

III

Стены расступились и потянулись ввысь, образуя сводчатый потолок, состоявший из мерцающих отсветов. Посреди помещения парили в воздухе четыре роскошных гладиолуса, служивших источником света, до последней щёлочки заполнявшего всё вокруг. В зале было жарко, но дышалось легко. Так бывает в самом начале лета, когда зной не успевает ещё никому надоесть, а только радует и землю и людей.

— Помнишь? — переглянувшись, спросили Вечные у Вечных.

— Помню! — ответили Вечные Вечным.

Остальные промолчали, ошеломлённо разглядывая громадную комнату.

Из круга света плавно вышли две женские фигуры и две мужские. Люди почтительно склонились, приветствуя Четверых. Те ответили на приветствие и заговорили. То ли все разом, то ли поодиночке:

— Веками мы помогали Сударбу только издали, считая себя не вправе лишний раз вмешиваться в ваши дела. Мы полагали, что будет лучше, если творения обустроят мир по своему усмотрению. Вы совершали ошибки, а мы ждали, что вы одумаетесь.

Арнит почувствовал, как кровь прилила к лицу, но взгляда не отвёл. Уж, по крайней мере, этому он научился за последнее время.

Четыре безмолвных голоса, меж тем, продолжали: