- Именно поэтому вы утопили своего младшего брата, через две недели после рождения? – Спросил доктор Вебер, нахмурившись.
- Доктор Вебер, я думаю, что то, что я убила своего брата, никак не связано с темой сегодняшнего занятия.
Я заинтересованно смотрела на девушку, которой на вид было не более двадцати лет. Моника заламывала руки, отстраненно глядя в сторону окна.
- Тогда, может быть, обсудим Вашу проблему, Рейчел? - Доктор Вебер изучающе посмотрел на худенькую бледную женщину со спутанными длинными каштановыми волосами.
- Доктор Вебер, Вы хотите поговорить о моей девушке?
- О Вашей склонности к самоубийству, и о том, что на прошлой неделе вы хотели вскрыть себе вены алюминиевой вилкой, которую Вы выкрали из столовой.
- Вы же понимаете, что иначе я никак не могу унять голоса в своей голове. Я слышу их постоянно, доктор Вебер, и они приказывают мне убить себя.
- Быть может, вы слышите их из чувства вины которое Вы испытываете от того, что привязали свою любовницу к кровати, и исполосовали ее грудь лезвием?
- Доктор Вебер, я уже говорила вам о том, что я просто хотела написать на ее груди свое имя, чтобы каждый с кем она хотела мне изменить, знал, что этого делать не стоит.
Я в страхе посмотрела на женщину, которой было лет тридцать.
- У Вас паранойя, Рейчел, ваша девушка Вам не изменяла.
- Я так не думаю, доктор, – произнесла женщина в растерянности.
- Кто-нибудь хочет прокомментировать случай Рейчел?
Моника подняла руку.
- Доктор Вебер, я считаю, что если бы Рейчел со своей девушкой придерживались распорядка дня и не привносили в свою жизнь нечего нового, все было бы замечательно.
- А я считаю, что Рейчел испытывает чувство вины перед своей девушкой, поэтому и хочет перерезать себе вены, – отозвалась Анна.
- Спасибо, Анна. Я думаю, Рейчел примет к сведению Ваше мнение.
- Доктор Вебер, давайте обсудим безумие Джоанны, – предложила Анна растеряно. – Я думаю, что если бы она получила от вас желаемое, то не набросилась бы вчера на Кристину.
Глаза главврача потемнели, и стали холодны как лед. По моей спине пробежали мурашки.
- Джоанна не напала бы на Кристину, если бы принимала лекарства, которые ей были назначены. Это относится к каждому из вас. Если вы не будите принимать прописанные вам лекарства орально, я буду вынужден вводить его внутривенно, что может вызвать побочные действия, так что я советую всем вам обратить внимание на печальный опыт Джоанны.
Анна нахмурилась, я обратила внимание на тремор ее рук. Девушка начинала неосознанно потряхивать руками, словно не контролируя свое тело. Доктор Вебер насторожился.
- Если бы вы оттрахали Джоанну в своем кабинете, доктор Вебер, она не напала бы на Кристину, а лекарства здесь не при чем, – глаза девушки загорелись злостью, доктор Вебер был спокоен и холоден.
- Здравствуй, Майя, – произнес главврач спокойно. В ответ девушка злобно сверкнула зубами. – Я советую тебе вести себя прилично, чтобы мне не пришлось вызывать санитаров, и отправлять тебя в северное крыло, до тех пор, пока Анна не возьмет контроль над телом обратно.
Я с интересом смотрела на девушку с раздвоением личности. Казалось, что две личности девушки, являются полными противоположностями друг другу, словно светлая и темная стороны ее души.
Доктор Вебер пристально буравил взглядом Майю, за спиной доктора появились два санитара. Главврач сделал им жест рукой, и они замерли у стены.
- Майя, может, ты хочешь чем-то с нами поделиться? Раз уж ты решила поприсутствовать на нашем сеансе.
Девушка отрицательно покачала головой, а в следующее мгновение, сверкнув зубами, впилась в запястье своей левой руки. Девушки, присутствовавшие на сеансе в страхе, закричали, санитары бросились к Майе. Доктор Вебер выжидающе замер на стуле, созерцая эту картину с полнейшим равнодушием. Потом он перевел взгляд холодных глаз на меня, я отстраненно наблюдала за происходящим, пытаясь осознать всю степень происходящего в зале безумия.
На кафельный пол капала кровь, собираясь в небольшую лужицу. Я поморщилась от этого зрелища.
- Ты, кажется, чем-то удивлена? – Лицо прекрасного шатена было холодным и равнодушным.
-
- И ты считаешь, я должна быть рада всему тому безумию, что здесь происходит?