Иллюзия жизни : пять мгновений любви. Эпизод первый (СИ)

— Сбежит, — насмешливо ответил за нее Маттео.- А ее поймают, изобьют, но она девчонка заводная, поэтому еще пару раз попытается. И каждый раз ее будут бить. Потом казнят из ее малышей кого-нибудь, чтобы сломать характер. Поместят в кошмарные условия: карцер, бордель дружников, на рудниках гнобить будут, пока радиация так не отделает, что о детопроизводстве лет пятьсот вопроса не встанет. Да, мы хорошо восстанавливаемся сами, но не всегда можно ликвидировать последствия причиненного нам ущерба. Зато сейчас у нее неплохой шанс помочь и себе, и другим. Но ей-то что? Она будет как упрямый скорук* стоять на своем.

— Значит, ты считаешь ее неразумной? — потирая свой подбородок пальцами, задумчиво спросила Айша.

— Не знаю. Просто за мою долгую жизнь я их много перевидел. Практически все делают одно и тоже, и ломают их известными способами. Олия — яркий пример. Уж на что своевольна была, но Отто, дед Герхарда, еще тот садист, за полгода погасил в ней любое желание сопротивляться. Вспомни, сколько мы ее выводили из того состояния.

— Да уж… — по лицу виртулы промелькнуло неприятное воспоминание. — Но она выстояла, сможет ли эта?

— Смогу! Конечно, смогу, — вдруг осознав, что тонкий лучик надежды наконец-то блеснул, обрадованно утвердила Паола.

— Видишь, — лукаво прищуриваясь, продолжила виртула, посмотрев на Мэта. — Она не безнадежна. Какой знакомый браслет на твоей руке, — обратилась она уже к По. — Помню, как я его давала твоим родителям.

Паола недоуменно смотрела на Айшу, не понимая, куда та клонит.

— Хорошо, что они послушали меня, — продолжила Айша. — Это поможет быстрей найти Ожидаемого. Он спадет с твоей руки, когда вы встретитесь.

— Ты что-то начала говорить про моих родителей, — робко попыталась продолжить взволновавшую ее тему По.

— Ты — подброшенка. Понимаю, теперь еще и это. Значит, пока закончим и подождем, пока ты переваришь и это, — усмехнулась виртула и вышла из медотсека.

***

Паола сидела на подоконнике комнаты «любви». Как пленницы называли отсек с кроватью, для утех конунга решившего остаться в гаремной, на ночь, с кем-нибудь. Девушки не любили бывать здесь, разве что, за исключением Илоны, которая «из кожи вон лезла» пытаясь добиться более пристального внимания Герхарда. Но и она только изредка лежала здесь, в мечтах, как бы ещё напакостить Олии.

Зато По ценила насколько широк и удобен подоконник. Его даже можно было закрыть портьерой. И тогда он становился убежищем от той жизни, в которой она сейчас пребывала.

За крепстеклом открывалась панорама фьорда с седыми скалами и синевой воды, редкими кустарниками и вездесущей травой. Воздух был полон летающей живности и ей нравилось наблюдать за ссорами и сражением пернатых, отвоёвывающих у друг друга свою добычу. Сегодня она всё же решила почитать. И теперь сидя с ридер-падом, позабыв про всё на свете, увлекательно следовала за героями книги в их нелёгких отношениях. Поэтому не обратила внимание, на возникший в гостиной шум.

— Сам найду, — послышался голос Герда и она замерла, рассчитывая, что он явился не к ней.

И теперь она сидела тихо, стараясь даже не дышать, чтобы никак себя не обнаружить. Прошло некоторое время и ей начало казаться, что всё уже закончилось, как вдруг с двух сторон портьеры скользнули руки и заключили её в объятия. «А день так славно начинался» — с горечью подумала она и услышала:

— Попалась!

Теперь препятствие удалили и Герхард довольный, весёлый, и именно с тем выражением на лице, когда он не отпускал её всю ночь, зажал девушку в «спасительном» углу, оперевшись на кулаки и подавшись в нишу её пространства всем телом.

— Чего читаешь? — Поинтересовался он и отобрал ридерпад.

— Как бестактно, — попыталась она вразумить его, но он быстро посмотрев и отбросив прибор, прижал её ещё сильнее и произнёс:

— Порассуждай мне ещё! И не рано ли читать такое, а? — И он опять игриво поморщившись, с огоньком веселья в глазах, стал заигрывать с ней. Пытаясь вызвать её ответную реакцию, но она упорно пыталась отвернуться и сдерживала себя. В первый раз за всё это время он смог её развеселить, но она считала предательством быть с ним в добрых отношениях.

— Ну, ты хоть иногда делай вид, что я тебе приятен, — иронично, но нежно прошептал он в её ушко. И она вдруг улыбнулась. Но быстро спрятала улыбку и опять приняла вид буки.

— Давай! Сопротивляйся Малыш!- Снисходительно посоветовал он.- Всё равно своего добьюсь. Ты будешь меня любить, — самоуверенно произнёс он и пристально посмотрел на неё, сграбастал в объятия и с удовольствием поцеловал. Затем оставил в покое и вышел. И По услышала за дверью:

— Своди её к Мету, пусть опять попоит, и ко мне в спальню.

Отвечала Олия тихо, и потому девушка не услышала слов.

Но внутри её, всё же что-то было не так. И она не могла дать себе отчёт, почему сегодня приход «этой скотины» её взволновал.

Зато это отвлекло По от воспоминаний и позволило прийти к внутреннему убеждению, что ситуацию не изменить, по крайней мере — сейчас. А значит, надо научиться быть сильной, принимая все без иллюзий и прикрас.