Иллюзиум

Побеспокоенные невидимым движением воздуха, шторки колыхнулись, позволив настырному лучику солнца отыскать путь в лабиринтах складок тяжёлой ткани, наткнувшись на незаштопанную дырку. Прорезав яркой полоской всю комнату, он ударился об Сашкины глаза, заставив мальчика поморщиться и отмахнуться от него рукой, как от назойливой мухи. Однако лучик не спешил исчезать и Саше, по-прежнему спящему, пришлось укрыться кончиком одеяла от навязчивого гостя, тревожащего безмятежность снов. И всё же, как не хороши были сны, проснуться пришлось. Но разбудил его вовсе не лучик, а особо крупная и шерстистая пылинка, залетевшая в нос.

– А-а-а… А-А-АпчхИ-И-И! – звонко чихнул Сашка.

– А?! А! Что? Что такое?! Что происходит?! – замахал лапками Шарик, мирно спящий секунду назад. Хрупкое равновесие было нарушено и он свалился на ковёр, подняв целые легионы пыли.

– А-ф-ф-фчхи! – зафыркал Шарик.

– А-А-А-ААпчхи! – во всю силу лёгких опять чихнул Сашка, почувствовав облегчение – незваная пылинка выскочила из его носа, который он тут же с усилием принялся чесать.

Когда пылинка ушла окончательно, Сашка принялся осматриваться, но ничего не мог разглядеть, кроме тоненького лучика света, прорезавшего комнату. Глаза его ещё не привыкли к темноте, царившей тут. Зато слуху не требовалось привыкание, поэтому голос Шарика, Сашка услышал сразу.

– Сашка! Ёжики колючие, ничего не вижу! Это ты чихал?

Сашка закивал, но спохватившись, что Шарик его, должно быть, не видит, ответил:

– Да, я. Шарик, ты где?

– Да здесь я, – отозвалась обезьянка уже откуда-то сбоку. Шарик, на ощупь, по стеночки пробирался куда-то вглубь комнаты, – да, что же это такое! Почему так темно? Где свет весь?!

Сашка защёлкал руками, пытаясь воплотить огонёк, чтобы осветить комнату, но у него ничего не вышло, да и не могло.

– Странно, здесь тоже не получается ничего воплотить! – воскликнул он, после нескольких бесплотных попыток.

– Да я уже понял, – хмуро воскликнул Шарик, – А здесь – это где тогда? Может мы вообще не в Иллюзиуме?

Сашка задумался: он не мог припомнить ничего, начиная с того момента, как они с Шариком, насквозь промёрзшие, набрели на сосновый лес и попытались укутаться хвойными лапками молодых сосенок. Наконец он спросил, обращаясь, как ему казалось, к силуэту Шарика, видневшемуся справа и ощупывающего ножку стола, пытаясь определить его высоту:

– А где тогда?

Шарик повернулся на голос Сашки и пожал плечами:

– Не знаю…

Друзья замолчали. Несомненным было то, что они больше не были в том холодном лесу. Но раз они не там, то где? Как мог разглядеть Сашка – Шарик стал пробираться прямо к нему и именно в этот момент сделалось невыносимо ярко.

И мальчик, и обезьянка мгновенно зажмурились, прячась от стены света, вдруг бесцеремонно ворвавшегося в комнату. Сашка закрыл руками глаза, сквозь пальцы посмотрел туда, откуда появился свет; Шарик же просто крепко зажмурился и замер, будто пойманный на месте преступления.

В дверном проёме, который всё это время был закрыт, виднелась коренастая фигура какого-то существа, Сашке было очень трудно его рассмотреть, но пропорциями он напоминал, либо необычайно низкого и толстого человека, либо необычайно высокую, но такую же толстую обезьянку.

Тишину нарушил низкий рокот этого существа:

– А, очнулись уже! Наконец-то! И сколько можно дрыхнуть? Я уж подумал, кхе, что померли от охлаждения. Хотя, вроде дышали, покуда я вас нёс, мда… – существо замолчало на долю секунды, – и всё же решил удостовериться, что вы живы, а то, кхе, всякое бывает.

Пока существо говорило, прерываясь на булькающий кашель, Сашка уже почти привык к свету и с интересом осматривал, по-видимому, хозяина, нашедшего их в сосновом лесу и приютившего у себя дома.

– И что ты так любопытно на меня смотришь? – недовольно пробубнил Свин, а это был именно он, – никогда говорящих свиней не видел?

Сашка покачал головой и перевёл взгляд на Шарика, который тоже привык к свету и таращился на большую свинью.

– Дела… кхем, – то ли кашлянул, то ли хмыкнул Свин, а скорее всего – хотел сделать и то и другое сразу, – я тоже когда-то не видел говорящих обезьян, – криво ухмыльнулся он, переложив потухшую самокрутку из одного конца рта в другой.

– Это вы нас… спасли? – спросил Сашка.

– Я же, а кто ещё мог? – удивлённо вскинул брови Свин, – ясно дело, что некому больше, кхе. В округе на сотни километров никого нет так-то, зверьё одно, да.

– Спасибо, – проговорил Сашка, но Свин ничего не ответил, лишь переводил взгляд с обезьянки на мальчика.

Сашке стало как-то неуютно, он не знал что делать дальше, в то время, как Свин тоже стоял молча и ничего не предпринимал. Неловкость момента прервал Шарик, осматривающий помещение, где они находились, пытаясь заглянуть за Свина, чтобы рассмотреть, что есть там.

– А как долго мы тут лежали? – поинтересовался он, обводя руками комнату.

– Да уж несколько часов, кхе, время к полудню приближается.

– Понятно, – кивнул Шарик, явно не зная, что делать дальше.