Иллюзорна мгла. Часть вторая. Игра даэдра (СИ)

– Мало мне драконов, теперь ещё многоглазая сущность заговорила, – произнёс довакин. – Я всего лишь пришёл просить помощи, потому что не знаю, кто ещё мог бы объяснить мне, что делать? – он пересказал Эрандуру ту же историю о Септимии Сегонии, что и мне.

В присутствии друга я уже чувствовала себя в безопасности, но понимала – утро не задалось. Теперь на весь день настроение насмарку.

– Если даэдрическая сущность вдруг обратилась к тебе, то это ещё не повод отвечать на её призыв, – заметил жрец.

– Ну да, конечно, не повод, – фыркнула я. – Ничто у них там, – указала пальцем вверх, – не происходит без причины. Эдриан не может просто проигнорировать Хермеуса Мору.

Я чуть не выпалила «как и мы Боэтию», но решила при довакине не делать столь неоднозначных заявлений.

– Вот и я подумал, – вздохнул норд. – Что ему от меня надо?

– Того, что ты довакин, может быть достаточно? – я спросила у Эдриана, но посмотрела на Эрандура.

– Хермеус Мора, Принц Запретных Знаний. Может, он просто хочет тебя изучить? – жрец пожал плечами. – А для этого тебе придётся решить головоломку.

– Септимий сказал, что нужна кровь ныне живущих меров, но куб не реагирует на кровь Брелины… – Эдриан вдруг покраснел. – Мы попробовали ей уколоть палец. Этого мало? – норд с надеждой взглянул на данмера.

– Не в прямом смысле, – со знанием дела заявил Эрандур. – Оно жаждет не крови, а большего. Смертей.

– Почему? – нахмурилась я, опускаясь на кровать. Эдриан и вовсе лицо потерял. Побледнел как полотно, глаза вытаращил, рот приоткрыл, словно хотел что-то сказать, но забыл все слова в одно мгновение.

– Смерть это очень сильная вещь. Мощнейшая чёрная магия всегда завязана на причинении вреда, боли или убийстве… – жрец осёкся. – Я не должен этого рассказывать. Эти знания не несут ничего кроме тьмы.

– Но как знание может быть светом или тьмой? – возразила я, косясь на двемерский куб в руке Эдриана, не сводящего заинтересованного взгляда с данмера. – Лишь тот, кто владеет им, решает в какую сторону повернуться.

– Нет, Джулия, это не совсем так. Когда ты получаешь некое знание, тёмное, запретное, оно начинает овладевать тобой. Жажда познания иссушает не хуже голодного вампира. И даже благие цели могут погубить множество жизней. Вместе с тем появится соблазн применить это знание. Уж поверь мне, – печально поведал Эрандур.

– Но почему надо именно убивать? – подал голос Эдриан. – Что произойдёт при смерти эльфов? Я должен понимать это!

– Энергия. Смерть это всплеск энергии. Последний, мощный. Кровь, пролитая в момент смерти, может оживить этот треклятый ключ! Это некромантия, – нехотя пояснил жрец, не вдаваясь в лишние подробности. – Но прошу тебя, Эдриан, не делай этого. Не знаю, что прятали двемеры за печатями, зачарованными на смерть. Но это, наверняка, нечто непостижимое и ужасное, раз сам Хермеус Мора заинтересован.

– Смертельная печать, – повторил довакин. – И как-то связано с запретными знаниями… Понятно, зачем именно я понадобился Хермеусу Море. Я вполне способен убить пять разных эльфов.

– Чтобы сымитировать одну смерть двемера? Получается, эта штуковина что-то вроде чёрного камня душ? – я удивленно захлопала глазами, уже не стремясь скрыть своих начальных некромантских познаний. Информация просто в голове не укладывалась, но Эдриана теперь было искренне жаль. Даэдра просачиваются в душу, как вода в сухую тряпку, стоит только на мгновение дать слабину. А довакину ещё предстоит мир спасать от драконов. Так он, не ровен час, и Тамриэль разрушит в поисках запретных знаний…

Эрандур кивнул, Эдриан поставил куб на стол и рывком встал.

– Там, в пещере стоит точно такой же здоровенный куб. Двемеры спрятали в нём нечто настолько страшное, что для открытия кто-то из них должен был пожертвовать собой?! – он в ужасе проговорил сделанный вывод. – Какое-то смертоносное оружие?!

– Эдриан, оставь куб здесь! – выпалила я. – Тебе нельзя служить даэдра!

У меня вдруг появились странная мысль, что попав под влияние Хермеуса Моры, довакин может навредить Брелине. Никак не получалось понять, почему я так о ней переживаю. Может, чувство вины за расставание начало вдруг преследовать меня?

– Ты права, – норд посмотрел на куб, а потом на нас. – Прошу, не говорите никому, что я приходил и что рассказал вам об этом. Мне не нужно больше неприятностей, чем уже есть. Хватит с меня драконов и талморцев.

– Иди и делай то, что должно, – спокойно сказал ему Эрандур. – Мы сохраним этот куб.

– Правда? – с сомнением спросил он. – Спасибо… Не знаю, как вас благодарить!

– Ничего ещё не сделано, – скромно заметил данмер.

– В благодарность можешь спасти мир от драконов! – предложила я с улыбкой, украдкой глядя на двемерский куб. Его грани притягательно поблескивали в свете свечей, а еще он вызывал у меня неописуемое любопытство. Но стоило признать: к сожалению, Эрандур прав. Если уж двемеры что-то запечатали на смерть одного из них, то открывать «ящик» Хермеуса Моры не нужно, как бы любопытно не было.