Илос. Начало

Я моргнул, когда слово достигло моего сознания сквозь кровавые картины мести, которые я мог бы воплотить в жизнь, если бы знал заранее. Я моргнул ещё несколько раз, возвращая контроль над мимикой. Мне удалось расслабиться, я опустил взгляд на Аару, которая продолжала смотреть в пол, спиной опираясь на каменную стену.

– Спасибо, что убил его. Теперь кошмары не будут меня преследовать.

– Нельзя было скрывать от меня подобное. Я не хотел причинять боль ни тебе, ни твоему отцу, ни Дастану. Но, сам того не зная, я это сделал.

Я отступил от принцессы на пару шагов, давая ей пространство и свободу. Я по-прежнему ощущал потребность узнать о произошедшем, но боялся, что правда ужаснее, чем я вообразил.

– Назари. Изначально их трое, – тихо заговорила Аара, а я замер, задержав дыхание, чтобы слышать каждое слово. – И они не просто друзья, они… братья и сестры, семья, опора, свита, советники, защитники, любовь, часть меня и моего покойного брата. Они принадлежат нам, как и мы им. Назари всегда трое, и выбирает их Зов. Я не знаю, верить ли в легенду про джинна, действительно ли в крови моего рода есть магия огненного существа. Все Калануа сомневаются, но потом появляются Назари и способности к клятве на крови. Зов Назари родитель начинает слышать, как только старшему ребёнку в поколении исполняется четыре.

– Почему четыре? – невольно встрял я.

Неожиданно Аара улыбнулась, сперва уголки губ едва заметно дрогнули и расползлись, но постепенно улыбка стала широкой. Казалось, она вот-вот рассмеётся.

– Что смешного? – недоумённо уточнил я.

– Прости. Просто по легенде Калануа встретил джинна, и, когда она начала ему рассказывать про Назари, он перебил её с точно таким же вопросом. – Не сдержавшись, Аара издала смешок, но быстро проглотила последующий, вновь становясь серьёзной. – Первые четыре года мы считаем тяжёлыми, четвёртый и вовсе выступает как финальный рубеж. По самой полной легенде связь с Назари формируется после третьего дня рождения и крепнет целый год, а после четвёртого звучит Зов. В одних книгах рассказывается, что эта связь и помогает наследнику прожить самый опасный год, в других, что она поддерживает не только Калануа, но и самих Назари. К сожалению, одна и та же история была записана разными племенами, и при переводе мелкие детали разнятся, – пожав плечами пояснила Аара. – Как бы то ни было, уже имея кровного брата, в раннем детстве я обрела ещё двух братьев и одну сестру. Сестра… Она погибла при падении Звезды. Потерять Назари… это как вырезать часть души тупым ножом. Восполнить потерю невозможно. С того времени в живых остались двое. Калан и Дастан.

Аара говорила ровно, но явно тщательно выбирала слова:

– Мне было шестнадцать. И я любила его.

Проклятье!

Я изо всех сих удерживал себя на месте. Безмолвно приказывал себе не дёргаться, не ругаться и не делать глупостей.

– Калануа были частью Совета Пяти. Для всех остальных правителей Назари не более чем наша личная свита и охранники. Всерьёз их никто не воспринимает, и брак с ними не считается удачным. Речь о моём замужестве шла уже тогда. Отцу поступали предложения, так как он остался последним из Совета Пяти, а мой брат умер. Поэтому желающих породниться с нашей семьёй и урвать часть власти было много. К счастью, отец не давил, хотя и на мои отношения с Каланом смотрел с неодобрением. И всё же я была уверена, что смогу заставить его передумать. В шестнадцать лет я грезила о свадьбе, которая могла быть у нас после моего восемнадцатилетия.

Начавший приобретать хоть какую-то жизнь голос Аары вновь затих к концу. Однако принцесса упрямо продолжала рассказ, и я терпеливо слушал.

– Однажды мы решили повеселиться, только мы втроём. Я перенесла друзей в оазис. Взяв своих самых дорогих людей… я привела их прямо в лапы этих мерзавцев. Дастана так сильно ударили по голове, что я до сих пор не могу забыть, как много крови там было. И это настоящее чудо, что его Дар… вылечил его.

Речь пошла урывками, будто Ааре стало не хватать воздуха. Следом задрожали её руки, принцесса принялась тереть ладони, пытаясь это скрыть, а я тяжело сглотнул.

– Они… они хотели… надругаться надо мной.

Я не мог понять, в какое мгновение биение сердца начало отдаваться гулом в ушах. По спине прошла волна мурашек, и я захотел, чтобы она замолчала, но не мог открыть рот и попросить её перестать.

– Они пытали Калана из-за того, что он убил нескольких, хотели заставить его смотреть… Я не знаю, как, но в какой-то момент он освободился и поубивал тех, кто меня держал, освободил меня, но… у него не было Дара, они перерезали ему горло у меня на глазах. Я… мне пришлось… пришлось…

Я притянул её к себе и крепко обнял. Аара горько расплакалась, обвила меня руками, до боли стискивая рёбра и сжимая одежду на моей спине. Она шумно всхлипывала, бездумно повторяя некоторые фразы.