Илос. Начало

– Это. Всё. Напряжение, – повторил я услышанное, подкрепляя каждое слово тычком пальца в её нахмуренный лоб.

Принцесса фыркнула, но расслабила мышцы и улыбнулась. Аара присела на подушки, я занял место рядом.

– Расскажешь, в чём дело?

– Нет, – категорично ответила она, выбирая половинку граната со стола.

– Назовёшь своё второе имя?

– Нет.

– Объяснишь, что они делают?

Аара замешкалась и посмотрела в сторону костров, куда я указал.

– Женщины, пляшущие вокруг, – это ахны. Наши предсказательницы. Их можно узнать по белым ритуальным одеждам.

– Что они делают?

– Предсказывают будущее. – Аара пальцами выковыривала зерна граната, отправляла их в рот и съедала мякоть, а косточки выплёвывала в маленькую чашу. – Видишь детей рядом? Некоторым четыре, пять, кому-то десять, а вон там даже младенцы на руках.

Я взглянул внимательнее, подметив, что детвора собралась разная.

– В самую длинную ночь ахны гадают на будущее по искрам огня. Каждому ребёнку даётся личное предсказание, похожее на загадку, которую необходимо будет разгадать. Детям Совета Пяти такие предсказания давали сразу после рождения, как благословение, но остальные должны за услугу заплатить. Все родители желают получить подобное для своего дитя, но услуги ахны дороги, и предсказания даются лишь раз в год, поэтому здесь и собраны дети разных возрастов.

– Значит, и я могу получить предсказание?

Губы принцессы растянулись в снисходительной улыбке, и она покачала головой.

– Своё время ты упустил, Аваре. Да и ребёнок из тебя великоват. – Она медленно окинула меня оценивающим взглядом.

Может, и не намеренно, но её глаза дольше, чем нужно, остановились на моей ключице, а потом и на губах. Она смущённо отвела взгляд, когда я это заметил.

– Таким, как я, нельзя?

– Предсказание можно получить только до двенадцати лет.

Я кивнул, приняв ещё одну причуду их веры на слово.

– Что насчёт четвёртого костра? Почему его не подожгли?

– Подожгут. Просто ещё не время. Он для тех семей, чьи дети пережили четвёртый год жизни. – Аара закинула гость гранатовых зёрен в рот, но, наткнувшись на молчаливое осуждение в моём взгляде, едва не поперхнулась. – Извини. Всё забываю, насколько же ты непонятливый.

Она намеренно дразнила, озвучив оскорбление ласковым тоном. Я не отреагировал, дожидаясь продолжения.

– Я думала, отец подробнее рассказал тебе про суть второго имени и про особенный рубеж в четыре года. При рождении ребёнку даётся только одно имя, но если он переступит порог четырёхлетия, то ему дадут второе. Имя его души. Считается, что второе имя укрепляет дух, делая нас полноценными, но не все родители дают его своим детям.

– Почему?

– Душа, заклеймённая именем, становится видимой для джиннов, гулей и разных демонов. Поэтому некоторые родители верят, что смогут обезопасить детей, не дав их душам отдельных имён.

На мгновение я не нашёлся с ответом, восхищённый услышанной идеей. Я одёрнул себя, вновь едва не спросив Аару о её втором имени, но знал, что она не ответит.

– Какое второе имя у Дастана?

– У него его нет, – заговорщически ответила Аара.

– Родители не дали его душе имя?

– Нет, не успели, и это хорошо. Для Назари второе имя может стать слабостью, а они защитники и должны оставаться невидимыми для любых тварей, способных отыскать их души.

– И как же имя для души связано с четвёртым костром?

– В него будут кидать подожжённые палки те семьи, чьи дети пережили четвёртый год. И неважно, есть у этих детей второе имя или нет. Чем больше выживших детей, тем быстрее четвёртый костёр разгорится. Мы все надеемся, что по окончании ритуала он будет полыхать ярче остальных трёх, радуя нас и демонстрируя, что в живых остались многие.

В образовавшейся тишине Аара протянула мне часть своего граната. На столе их лежало много, но меня порадовало, что она решила поделиться своим, а может, просто не подумала о фруктах в вазе, потому что мы сидели на подушках спиной к столу.

Как и она, я оторвал пальцами часть зёрен с мякотью. Случайно сдавил сильнее, чем надо, испачкав руку в соке.

– Расскажи о своём предсказании. Что тебе наобещали ахны?

Принцесса закашлялась и выплюнула все косточки в чашу.

– Святая Ночь! Аваре, из твоего рта вылетает хоть что-то, помимо невежества?

Не залей румянец её щёки, я бы разозлился на очередное беспочвенное обвинение, но отчётливо осознал, что задел что-то личное, а это лишь подстегнуло мой интерес, и я наклонился чуть ближе к её уху. Аара напряглась, но не отстранилась и не повернула головы, чтобы случайно не столкнуться со мной нос к носу.

Со всеми своими оскорблениями Аара до жути напоминала хоть и безобидного, но дикого зверька, которого мне не терпелось приручить. Однако я никак не мог понять, с какой стороны к ней подступиться, поэтому пробовал со всех возможных.