Читаем Иловайский дневник полностью

Нам категорически не рекомендовали занимать крышу. С нее открывался прекрасный обзор, но была очень велика вероятность попасть под обстрел. Сказали, что лучше занять пятый этаж этой хрущевки и вести наблюдение за городом с высоты. Здание уже было проверено и зачищено бойцами «Донбасса», и нам оставалось лишь выбрать удобную позицию и организовать наблюдение.


Игорь Калиниченко, позывной Гоша


Подойдя к этим двум зданиям, мы увидели, что они вполне обитаемы, но местные жители предпочли не оставаться в квартирах, а спустились в подвал. Эти две хрущевки были почти не тронуты обстрелами. Лишь в нескольких местах заметны повреждения от мин. За небольшим исключением, даже стекла в домах оставались целыми. Это наводило на мысль, что в этих домах жил кто-то, кого очень жалели и не производили обстрелы зданий. Несмотря на достаточно удобное расположение, боевики не заняли эти строения, чтобы не вызывать огонь артиллерии на себя и не подвергать опасности местных обитателей. Такая неприкрытая забота говорила о том, что боевики берегут эти дома, и в них, возможно, живут те, кто, имея возможность видеть сверху бо́льшую часть города, помогали «сепарам» корректировать огонь по нашим позициям. Денис пригласил одну из женщин пройти с нами по двум подъездам и указать квартиры, из которых выехали жильцы. Осмотрев здание, Дэн принял решение занять четвертый этаж. Позже еще раз подтвердилась проницательность и предвидение Дэна. На следующую ночь был произведен обстрел здания «Градом», и реактивный снаряд попал в квартиру пятого этажа, который первоначально планировалось занять для наблюдения. Практически все квартиры четвертого и пятого этажей были необитаемы. Две смежных квартиры четвертого этажа были объединены в одну, и имели выход в оба подъезда. Это позволяло осуществлять переход из одного подъезда в другой, не выходя из здания. Бойцы были распределены таким образом, чтобы вести наблюдение вокруг всего здания, а также контролировать оба лестничных прохода в обоих подъездах. Распоряжением полковника нашу группу усилили Прапором, который был поставлен заместителем Дэна. Организовали график смены наблюдателей, а Дэн с Прапором поочередно контролировали общую ситуацию, давая друг другу время для отдыха.

Наступила ночь. Освещения в доме и на улицах города не было. Единственный источник света — луна, которая не давала городу погрузиться в полный мрак. Мой пост наблюдения располагался в комнате одной из угловых квартир здания. Из нее был выход на застекленный балкон, частично поврежденный взрывом. Комната была иссечена осколками от мины. Видимо, мина влетела в застекленное балконное окно и взорвалась в комнате. Следы крови отсутствовали, значит это произошло без обитателей квартиры. В комнате находился большой пластиковый бидон с водой. Балкон был устлан битым стеклом, заставлен какими-то вещами и остатками поломанных жалюзи. Там же стояла какая-то бочка, покрытая сверху то ли тырсой, то ли опилками. Возможно, после прилета мины щепки от застекленного балкона присыпали эту бочку.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука