Имаго (ЛП)

— Я ищу их не ради славы, — добавил он.

— Я знаю. — Я посмотрел ему прямо в глаза, чтобы показать свою искренность. — Я думаю, что ты так страстно любишь свое дело, что хочешь верить профессору Тиллману. Ведь если он прав, то действительно существует вид бабочек, не задокументированных прежде! И что, если ты их найдешь? Даже мне ясно, что ты здесь не ради славы. Ты делаешь это, потому что, если этот вид существует, понадобятся исследования и программы по их размножению, и на все это нужны финансы. Если ты их найдешь, это будет только началом.

Мгновение он молчал и просто смотрел на меня, будто непонятные загадки в его голове наконец обрели смысл.

— Ну да. — Он посмотрел на свои ноги, а потом опять на меня. — Никто никогда не понимал этого во мне. Во всяком случае, вне работы.

От его слов в моей груди разлилось тепло.

— Значит, никто не уделял должного внимания.

— Да, — тихо ответил он. — Полагаю, что так.

Я стряхнул с рук пыль и сменил тему.

— Хочешь пообедать? Я проголодался.

Пока мы ели пирожки, хлеб и фрукты, а Розмари громко чавкала своим собачьим печеньем, Лоусон начал задавать вопросы о моих ежедневных занятиях.

— Что тебе нравится в твоей работе?

— Находиться на свежем воздухе. Дни, вроде этого. Когда сидишь в теньке в полной глуши, а вокруг лишь мир и тишина, птичье пение и стрекот сверчков.

— А что любишь меньше всего?

— Возиться с бумагами.

— Правда?

— Терпеть это не могу.

— А мне бумажная работа кажется расслабляющей.

— Расслабляющей?

— Да. Она методичная и предсказуемая. Она успокаивает мой разум.

— А мой засоряет.

Лоусон медленно выдохнул и безмятежно улыбнулся.

— Ну, в твоем кабинете хотя бы вид неплохой.

— Расскажи мне о своем.

— Он маленький. В два раза меньше кабинета моего начальника. Что, полагаю, отражает мой вклад и важность в сравнении с ним. — Он улыбнулся. Видимо, чтобы дать мне понять, что он шутит, либо находит в истине юмор. — Мое любимое рабочее место — это лаборатория. Ну, даже не рабочее, а любимое в принципе. Но здесь… — Он огляделся. — Здесь тоже очень неплохо.

Я встал на ноги и протянул ему руку.

— Пойдем. Обед закончился.

Лоусон позволил мне поднять себя на ноги, но когда я предложил отправиться к следующей области, помеченной на карте, нахмурился.

— Прости, если я ошибаюсь, но у меня создалось впечатление, что к обеду должны были прилагаться и поцелуи?

Его бесстыжесть рассмешила меня.

— О, в самом деле?

Он, сражаясь с улыбкой, поднял подбородок. Его непокорность и чувство юмора были жутко очаровательными.

— Да. Если я верно запомнил, ты сказал, что никто не узнает, если во время обеденного перерыва у тебя получится улучить момент для поцелуев.

Теперь я по-настоящему рассмеялся.

— А вот тут ты ошибся. — Я взял его за подбородок и немного приподнял его лицо. — Я стопроцентно уверен, что сказал «для поцелуев с сексуальным лепидоптеристом».

Он закатил глаза, а я прильнул к его рту. Контакт слегка испугал его, но я держал его лицо именно там, где хотел. Он растаял, выдыхая мне в рот. Я наклонил голову, чтобы сделать поцелуй глубже, и он обнял меня.

Боже, он был таким вкусным. Он идеально мне подходил, а его объятия возносили меня прямиком в небеса. А еще приятнее было то, что он поцарапывал мою спину…

Розмари, фыркнув у наших ног, вынудила нас отодвинуться друг от друга. Она сидела и улыбалась нам.

Я сделал шаг назад и, хохотнув, провел рукой по волосам, немного смущенный тем, насколько увлекся процессом.

— Кхм… извини. Меня слегка занесло.

— Не извиняйся. — Лоусон потер большим пальцем губу, и, боже, я чуть было не застонал. Он не представлял — вообще понятия не имел — насколько сексуальным он был. — Похоже, Розмари поняла, что нас лучше прервать. — Он облизнул губы и откашлялся. — Иначе все окончательно вышло бы из-под контроля.

Я сделал большой, весьма целенаправленный шаг назад.

— Согласен. — Я повернулся и указал на «дефендер». — Нас и впрямь ждет много работы. – Я изо всех сил цеплялся за свой самоконтроль, и если бы Лоусон хоть на секунду заколебался, то у меня вряд ли получилось бы остановиться. Мой член уже встал, причем под странным углом, поэтому мне было необходимо поправить его…

Его глаза проследили за моей рукой, и он тяжело сглотнул.

— Работа, да. — К счастью, тут он отвернулся и начал собирать остатки нашего обеда. Сложив их в холодильник, он погладил Розмари и стрельнул в меня потемневшим взглядом. — Думаю, работа — это очень хорошая мысль.

Так мы и проработали весь оставшийся день. Нашли следующий отмеченный на карте участок, находившийся в километре от нас. Лоусон обошел всю выделенную территорию, а я взял еще образцы почвы и сделал фото растений и гнезд дымчатого лягушкорота. Мы не отслеживали абсолютно все виды животных и птиц, но помечали места обитания и жизнедеятельности, что всегда было кстати.

Лоусон снова ничего не нашел, и, хотя он сказал, что не рассчитывал на результат в первый же день, было заметно, что он немного разочарован. Когда мы ехали назад в город, я видел это по его взгляду, по сжатым губам и по тому, как он ерзал у себя на сиденье.