Имам Шамиль

— Ну хорошо, кунак, ты посиди, подожди тут, я пойду поищу ее.

— Не ходи, — преградил ему путь Юнус.

— Ты же сам говорил — иди.

— Я передумал.

— Не бойся, не убегу.

— Некогда мне ждать, тебя я забираю в плен, хорошая дочь найдет отца своего, следуй за мной, — приказал Юнус.

— Дорогой гость, я же не причинил обиды ни тебе, ни твоим близким. Ни я, ни мои предки с твоим племенем не воевали, посмотри на мою седую бороду, побойся владыки небес, за что обижаешь старика?

— Никто тебя обижать не будет, плен временный, идем.

Ничего не понимая, опечаленный старик покорно последовал за мюридом.

Когда они проходили по улице, из-за ворот и окон домов послышались голоса:

— Эй, Мардахай, куда идешь?

— Бог знает, куда иду, — отвечал старик.

Юнус привел пленника в старую крепость, велел присматривать за ним.

Возвращаясь после вечерней молитвы из таркинской мечети, Юнус услышал шум голосов, доносившихся со стороны крепости, увидел огромную толпу мужчин и женщин, которые наперебой кричали, размахивая руками, у крепостных ворот.

— Что вам нужно? — спросил Юнус.

— Мы требуем отпустить нашего соплеменника Мардахая, которого увел какой-то горец.

— Среди вас есть близкие или родственники его? — спросил Юнус.

— Мы все являемся близкими и родственниками бедного Мардахая, человека смиренного и честного, — сказал раввин и добавил: — Если хотите, мы дадим за него выкуп.

— Выкуп один — его дочь. Если приведете ее, отпустим вашего Мардахая.

Тогда одна из пожилых евреек, выступив вперед, сказала:

— Брат мой, как мы можем привести ее, если она бежала быстрее ветра в сторону Дербента. Клянусь головой раввина, я сама видела. Пусть лопнут мои глаза, если вру.

— Тогда нам говорить не о чем, поворачивайте обратно по-доброму, — сказал Юнус.

Длиннобородые старики-евреи, постукивая палками о камни, пошли вниз. За ними, вопя, ударяя себя в грудь кулаками, последовали женщины.

Юнус постоял немного у ворот крепости. Когда толпа скрылась, он подошел к одному из костров, над которым висел медный казан. Казначей вспомнил, что с утра не ел. У огня вместе с товарищами сидел Шамиль.

— А, Юнус, пришел наконец… Мне передали, что ты задержишься, — сказал Шамиль.

— Да, побродил немного по аулу.

— Ты, говорят, взял в плен какого-то старого еврея?

— Взял, это человек, нужный мне.

— С кем ты скандалил за воротами?

— С евреями.

— Из-за чего?

— Из-за пленного.

— На что тебе нужен этот жалкий старец?

— Таких людей нужно иметь. Он сведущ в торговых делах, знает языки здешние и наших племен, о главной причине расскажу позже.

Ночью, когда все улеглись, Юнус, растянувшись рядом с Шамилем, рассказал ему обо всем, что случилось с ним в тот день в еврейском магале.

— Конечно, я бы не стал связываться со стариком, если бы эта дикая лань не влезла в мою душу с первого взгляда.

— Юнус, ты сошел с ума, что может быть у тебя общего со случайной встречной, иноверкой?

— Поверь, брат мой Шамиль, я сам думал об этом, думаю и теперь, но ничего не могу поделать. Если бы мне сейчас грозила смерть и у меня спросили, чего я хочу, без сомнения ответил бы — увидеть ее еще раз.

— Брось думать о ней, разве мало у нас в горах красивых девушек, любую выдадут за тебя, отпусти утром старика и забудь ее.

— Не смогу. Не осуждай меня, никогда со мной такого не случалось. Она необыкновенная, совсем не похожа на своих шумливых соплеменниц. Мазай не только прекрасна, но и смела.

— Ты же не можешь взять ее в жены…

— И не собираюсь.

— Тогда чего хочешь от ее отца?

— Сам не знаю, но не отпущу до тех пор, пока она не явится и не попросит меня.

Спал Юнус плохо. Поднялся рано, подошел к Мардахаю, который тоже не сомкнул глаз, просидев согбенно всю ночь.

— Как себя чувствуешь? — спросил его Юнус.

— Так, как желал бы моим врагам, — ответил старик.

— Ну что ж, тогда собирайся в дорогу, — сказал Юнус.

— Все мое при мне, только пользы от меня вам столько, сколько я имею от своей бороды.

— Ничего, из ее седого авторитета мы сможем извлечь то, что не смог извлечь ты, — ответил Юнус.

Дочь Мардахая так и не явилась.

На восходе солнца, перед выступлением отряда к русской крепости, Юнус усадил Мардахая на арбу, положил рядом хурджины, наполненные дарами зажиточных таркинцев, и под охраной вооруженных мюридов отправил в Чумескент.

Крепость Бурная была расположена на возвышенности. Одна сторона пологого возвышения круто спускалась к берегу Каспийского моря, другая не менее обрывистыми уступами была обращена к низине, отделяющей возвышенность от горной гряды, соединенной с Таркитау.