Имам Шамиль

Передовые отряды Шамиля использовали весь арсенал горной войны: обвалы, разрушение дорог и мостов, засады и завалы, обстрелы с неприступных высот и другие военные хитрости. Растянувшиеся на много верст колонны Воронцова не имели ни минуты покоя. Атаки горцев усиливались, потери росли, а цель экспедиции все отдалялась.

Тактика мертвых зон и выжженной земли, применявшаяся горцами в подобных ситуациях, приняла теперь соответствующие положению размеры. Люди уходили, разрушая свои аулы. В занятых селах Воронцова ждали пепелища. Войска могли надеяться лишь на свои огромные обозы, которые находились в постоянной опасности.

Несмотря на протесты некоторых обществ, Шамиль твердо следовал избранной тактике. Богатый аул Анди прислал депутатов с просьбой разрешить им обороняться, но имам настоял на переселении жителей и велел сжечь аул. Андийцы не подчинились и решили защищать аул уже против Шамиля. Один из знатных андийцев убеждал Воронцова идти на Анди, обещая, что остальные села испугаются и отойдут от Шамиля. А несколько других, желая снискать расположение Воронцова, принесли ему бурки. Бурки оказались весьма кстати, так как погода стала резко меняться и летнее обмундирование не спасало войска Воронцова от случившегося похолодания.

За это мюриды отрубили отступникам головы и выставили их на пути Воронцова с запиской: "Это воздаяние тем, кто ходил к вам. До сих пор мы вами не занимались. Но теперь вы увидите, что произойдет между нами и вами".

Вскоре Анди разделил участь других аулов на пути Воронцова.

Заняв выжженное Анди, командующий издал приказ, из которого следовало, что первая часть плана экспедиции блистательно исполнена, «изверг» Шамиль обратился в бегство, не смея сопротивляться, и что признательность командующего его воинству за беспримерные подвиги обернется щедрыми наградами.

Войскам было разрешено отдохнуть перед дальнейшим движением. Пока хоронили убитых, вместо ожидавшихся депутатов от окрестных сел, просящих о пощаде и изъявляющих покорность, Анди был окружен шамилевскими мюридами и ополченцами.

Имам не атаковал, выжидая пока обрушившийся на горы снег и холодный ветер не сделают свое дело.

Воронцов оказался в тяжелом положении. Холод и болезни косили отряд, а с окружающих высот били пушки Шамиля. Лошади гибли, не находя корма. Обмороженные солдаты делились с ними размокшими сухарями из своего скудного пайка. Порох сырел и приходил в негодность, а ружейные замки заедало от мороза. Шедший к Воронцову транспорт с припасами был захвачен горцами. Андийца, уверявшего Воронцова в скорой победе, командующий велел прогнать сквозь строй.

Те, кто раньше отговаривал Шамиля от сражения с многочисленным войском Воронцова, теперь спешили обрадовать его вестью о том, что неприступность пришельцев исчезла и погасла их мощь.

Путь к отступлению был отрезан. Но и в Анди оставаться было нельзя. Холод, голод и пули мюридов грозили огромному отряду бесславным концом. Воронцов не пал духом и решил идти дальше — на ставку Шамиля в Дарго.

Перевалив через высокий хребет Речел его войска вступили в леса Ичкерии, где их ждали еще более тяжелые испытания, чем в горах Дагестана.

В лесной войне Шамиль применял "стратегию удава". Отряды противника, преодолевая многочисленные завалы, под перекрестным огнем, с большими потерями втягивались в чрево дремучих лесов, где их рассекали на части и уничтожали. Как писал очевидец, "ичкерийские леса — это ужасная крепость. Неприятель из-за каждого дерева несет смерть, оставаясь сам не только неуязвимым, но и невидимым".

Но силы Воронцова были еще столь велики, что, несмотря на тяжелые потери, им удалось выйти к Дарго.

7 июля столица Имамата была занята. Однако от самой столицы осталось лишь название. Пустынное пепелище стало наградой Воронцову за все лишения и потери. А к остову бывшего имамского дома была прибита неведомо откуда взявшаяся картинка с изображением Наполеона в горящей Москве. Этот сюрприз поверг Воронцова в мрачные предчувствия, которые скоро начали оправдываться.

Воронцов, в точности исполнивший приказ государя, терпел сокрушительное поражение.

К окружившим его мюридам прибывало все новое ополчение, вдохновленное невиданными победами. Казалось, из чрева этого гигантского удава уже не выбраться.

Авангард под командованием генерал-майора И. Лабинцева переправился на левый берег реки Аксай, заняв села Белгатой и Центорой, но после многочисленных контратак горцев вынужден был вернуться в Дарго.