Имбанутый

Соединившись в единый организм, я понял, что не могу пошевелиться и свалился с переломанных ног куском неоднородности. Добрая половина моих органов повреждена, кости раздроблены, потроха перемешались. Не будь я вампиром, то сдох бы прямо на месте. Хорошо хоть боли не чувствую. Но вздумай те двое сейчас вернуться, превратили бы меня в лепешку без всякой магии. Радует, что я успел их отогнать подальше. Так что им понадобится время.

— Эй! — крикнул я, проверяя целостность голосовых связок.

Отлично! Вроде работают.

Черт, главное не думать о шамане. Жалко его. Очень крутой был мужик.

Нужно сваливать под землю — к гномам. Заплачу Дарину сотню кило золота и пусть проведет нас по тоннелям куда поглубже. Желательно прямо в оплот, где мы ненадолго затаимся, пока я не придумаю, как избавиться от этой напасти.

Гадские вампиры не посмеют напасть на нас там. Но вот я, в отличие от них, не обременен логикой и с радостью разнесу весь чертов анклав на вампирские составляющие!

На голову с чавкающим звуком упала половинка летучей мыши.

Глава 17. Генеральная перестановка

Инстинкты орков сработали с отставанием. С диким ором они прорвались через горы трупиков, размахивая топорами и мечами во все стороны и не обращая внимания на дождь из летучих мышей.

— За вождя!

— За орду!

— Лок'тар огар! — гаркнул молодой орк. Научил же на свою голову.

— Я же сказал отступать! — рыкнул я.

Горец с мечом наперевес посмотрел на меня жаждущими крови глазами:

— Прости, вождь. Не удержал я их. Ослу… — он заметил Улук-Урая. — О нет…

Первый шаман так и не упал на землю. Но и без этого все поняли, что он мертв.

Обычно орки не переживают по таким пустякам, как смерть. Будь это брат, сестра или мать родная. Смерть есть смерть. Особенно на поле боя. Но мы с шаманам проделали хорошую работу. Волна печали ударила в мозг.

Орки скорбели, гордо выбивая по груди ритмы прощания.

Эльфы повылазили последними, но без особо энтузиазма. А ведь для многих них стало откровением, что орки могут быть такими, как этот мудрый шаман. Именно он показал им на что способна зеленая раса, если их обучить и воспитать, а не бросать в бой с пелёнок. Но эльфы не скорбели. Большая часть их них приняла смерть первого шамана, как данность.

И это меня бесило. Он очень хорошо к ним относился и был одним из немногих, кто верил в дружбу зеленых с ушастыми.

— Трайл! — выскочила Катя. — Как тебя побило. Оу, смотрите.

Она ткнула палцем в открытую рану на моем животе. Оттуда торчали кишки, и я старался вообще не разглядывать этот ужас. А то блевану, забыв о богатом опыте в Ньёрте.

Подошла Аша. На лице вселенская озабоченность… отсутствия теплой подушки. По крайней мере так я чувствовал ее эмоции. Несмотря на то, что она бросила употреблять, наркоманские замашки так просто не выветрились.

— Сколько мышек.

Она оглядела засраный Серп.

— И не говори. Дай крови, Аш. А то сдохну.

— Не.

— Аша!

— Ну что?

— Крови! У тебя полно!

— Не.

— Почему, блин?!

— Ну.

— Ну!

— Я же мама.

Пауза.

— Чего-о?!

Ткнула пальцем себе в плоский живот.

— Что за хрень мыльная? Тьфу! Мне пару глотков надо, маманяшка ты пернатая!

Я искренне бесился. Я тут значит дохну, а она печется о беременности месячной давности. Санта Барбара, мать ее перемать!

— Выгоню, алименты платить не буду.

— Ну ладно, тогда на, — пожала плечами Нимфоняша и протянула запястье.

Вот ведь не поняла, чем я ей грозил, но на всякий случай подчинилась. И правильно, нехер связываться с алиментами.

«Ты можешь перестать думать хуйню, м?»

«— Когда же ты сдохнешь, — пробубнил я адекватности, которая уже давно таковой не была.»

* * *

Погребальный костер пылал. Я пригласил Дарина на церемонию похорон за сорок кило золота. Он пришел с личной свитой и постоянно морщился. Он понимал, что я им просто прикрываюсь. Вампиры не посмеют напасть, увидев его вместе с нами.

— Говорят, что в совете под горой начали задавать вопросы, — искоса глянул он на меня.

— Какие?

— А ты как думаешь?

Я не ответил.

Орки отбивали себе груди, не жалея ребер. С гордо поднятой головой они провожали своего шамана в последний путь. Брутальные, зеленые, сильные воины скорбели под удивленные взгляды эльфов.

— В жизни такого не видел, всеотец мне свидетель, — затряс бородой Дарин. — Они обычно мертвых в общую яму закапывают или по реке пускают, вытравливая воду трупным ядом. А честь отдают тем, кто больше всех убил на побоищах. Это что же за орки-то такие?

— Настоящие, — коротко ответил я.

«У тебя губа трясется», — хмыкнула адекватность.

«Тебе кажется».

«Ну поплачь, полегчает же».

«Пошла нахер»

«Хе-хе-хе. Ути-пути»

«Сучка»

Было действительно грустно. Пламя накрыло орка, запахло жареной орчатиной, я мог пошутить по этому поводу, но все силы уходили на то, чтобы остаться Вождем без трясущейся губы.

Бом громко изрек:

— Пахнуть вк-у-у-усно!

Бум!

Брат вмазал ему подзатыльник:

— Гомик!

Никто не засмеялся. Горец молча опустил голову, приобнимая свою человеческую подругу — бывшую рабыню Айру. Поразительная девочка. Она такая незаметная и скрытная… Вот что значит столько лет прислуживать оркам.