...Имеются человеческие жертвы

—  Это почему же? — склонил голову набок этот худощавый, но, видимо, очень сильный парень, которому Денис дал бы лет двадцать пять, а может, и побольше.

—   А потому, — ответил Денис, — что нельзя таскать на такие объекты кого попало и с ходу показывать, что и как. Вот меня же затащили...

—   А вот о тебе и разговор, — заметил собеседник. — Есть сомнения, кто ты и откуда вдруг взялся. Уж не внедрен ли ментами? А может, из ФСБ?

—    Так... — сказал Денис. — В эти игры мы уже отыграли. Вы меня сами затянули, заманивали, как девку в номер. А коли так, прощайте. Я-то думал, серьезные мужики, настоящая организация, а не лягушатник... За Россию, блин, они выступают! Смехота! В общем, все!

Оба смотрели на него, словно ждали чего-то. Но Денис молчал.

—   И куда ты пойдешь? — спросил длинный в очках. — Мы тебе уже столько показали... Тут, как говорится, вход рубль, а выход — два. Да и выплатили тебе денег...

—   А ведь я как чувствовал, — засмеялся Денис. — Пальцы веером, а взаправду — шелупонь. Я уж тертый, парни, и юрист как-никак. Так что вот ваши баксы, все до одного, в тех же самых бумажках. И засуньте их себе... А касаемо России знайте — из-за вас вот, из-за мелких таких, все и вышло с Россией.

И он бросил им под ноги все полученные от них американские и российские купюры.

—  Видал, каков сибиряк? — улыбнулся Нелюбин. — Я ж тебе говорил, с ним не пошутишь...

Но Денис уже шел от них широким шагом, не оборачиваясь, хотя и твердо знал, что уйти все равно не дадут. Они и не дали. Нелюбин догнал его, по своей привычке положил руку на плечо.

—  Кончай, Денис! Ты нас тоже пойми. И не так мы просты, и «наезд» твой не по адресу. Ты нам правда нужен. Нам вообще такие люди вот как нужны!

Тут нельзя было переиграть, пережать. Он круто повернулся к ним:

—  Баксы баксами, они, конечно, на каждом углу не валяются, но я пришел сюда не за бабки наниматься. Чтобы делать дело, надо верить друг другу...

—  Тогда вот что, — сказал парень в темных очках. — Чтобы ты нас больше не держал за лягушатник, ознакомься-ка с документом, прочитай и подпиши.

И он достал из болтавшейся на боку офицерской планшетки лист бумаги и шариковую авторучку. Они были вдали от бараков, под высокими соснами. Денис присел на корточки на блатной манер и поднес к глазам листок.

«Я (фамилия, имя, отчество, год и место рождения), вступая в ряды национально-патриотической организации «Долг», обещаю и клянусь:

Все силы души и тела отдать общему делу священной борьбы с врагами России, неукоснительно выполнять все приказы и поручения старших товарищей, не останавливаясь ни перед чем, вплоть до того, чтобы пожертвовать во имя нашей победы собственной жизнью; соблюдать железную дисциплину; быть товарищем, другом и братом всем соратникам по движению, помогать младшим, раскрывать им глаза на положение дел, воспитывать в них боевой дух, прививать им ненависть ко всем врагам русского народа (смотри пункт 5.3 устава организации); свято хранить тайну существования организации, имена командиров, дислокацию объектов, численный состав и пр.

Я вступаю в ряды организации «Долг» сознательно и добровольно. Я предупрежден, что в случае разглашения любых сведений о тайне организации понесу наказание как изменник и предатель и буду казнен по законам военного времени.

Подпись вступающего».

Денис поднял лицо от листка бумаги: Лица Нелюбина и того, в очках, были очень серьезны, и он понял: тут, кажется, шуток не шутили.

—  Ознакомился? — спросил длинный в очках.

Денис кивнул.

—  Тогда подписывай, — сказал Нелюбин. — Тебе оказывается высокая честь — мы принимаем тебя сразу на вторую ступень.

—   А сколько их всего? — спросил Денис.

—  Всего их три. А над ними СС.

—  А это что?