Именем человечества

А потом у меня родился сын, и заботы о нем поглотили все мое время и внимание. Теперь Этана стала еще ласковее ко мне, не раз предлагала вообще не покидать корабль, лететь с ними в систему Агно. Но я ждала лишь, когда немного окрепнет мой малыш. И тут произошло то, чего я боялась больше всего. Однажды Этана сообщила, что ее дочь добилась своего: Максим, потерявший на Земле абсолютно все, разбитый физически и морально, ступил на борт Ао Тэо Ларра. В тот же день я покинула корабль и вернулась на Землю. Я боялась, что Этана будет удерживать меня. Но она без слов согласилась на мое возвращение, даже подарила ампулу с нептунием. Впрочем, тому были особые причины, – голос Тропининой дрогнул. – На прощание она предупредила меня, что мой сын не сможет жить на Земле, как все другие люди. Пеоиодически, хотя бы раз в год, ему нужны будут мои биотоки. Понимаете?! Хотя бы раз в год! Значит, срок его жизни точно отмерен: лишь на год больше моего, – она тяжело вздохнула. – Вот какую цену я заплатила за их гостеприимство! Правда, о моей жизни Этана тоже позаботилась, она вживила мне элемент связи с Главным кибером корабля.

– Элемент связи, что это значит?

– Это значит, что до тех пор, пока звездолет находился в системе Солнца, Кибер непрерывно следил за мной, предохраняя от любого несчастного случая. И не сколько раз он действительно помог мне, спас от почти не минуемой гибели. Но вот несколько недель назад элемент связи отключился. Значит, Ао Тэо Ларра покинул систему Солнца, и я освободилась от их опеки, а следователь но, и от слова, данного Этане: держать в тайне все, что связано с ее кораблем.

Теперь вы знаете все. И обо мне, и о моем сыне. Да, я забыла еще сказать: Этана не раз говорила, что стабилизация радиоактивных ядер возможна. И называла это именно нейтринной стабилизацией. Но вот как это делается? Не знаю...

Тропинина устало прикрыла глаза. Оба Зорина с минуту не могли произнести ни слова, ошеломленные ее рассказом.

– А как же Максим? – спросил наконец Дмитрий.

– Кто знает... Я не видела его восемь лет. Но верю, хочу верить, что он не мог оставить Землю, когда нависла угроза над самым совершенным, что дала ей природа, – разумной жизнью, жизнью вообще.

– И так же, как вы, покинул звездолет? – закончил за нее Зорин.

Она лишь молча пожала плечами.

– А зачем ему было покидать инопланетян? – воз: разил Дмитрий. – Еще там, на корабле, он мог уговорить этих амазонок припугнуть кое-кого из атомных маньяков по ту сторону океана. А здесь, на Земле? Чем он здесь поможет избавиться от угрозы уничтожения всего и вся?

– Как вам сказать... Я говорила, что инопланетяне раскрыли секрет стабилизации радиоактивных изотопов. Не может быть, чтобы Максим не узнал от них об этом. А обладая такими сведениями...

– Не мог не вернуться с ними на Землю, чтобы уничтожить все атомное оружие? – усмехнулся Дмитрий.

– Да, я так думаю...

– Я понимаю ваше желание, Татьяна Аркадьевна. Но, во-первых, должен сказать как физик, что от идеи – если таковая действительно разработана инопланетянами – до ее практического применения – дистанция огро-о-ом-ного размера! А во-вторых... Я не хотел бы вас расстраивать, но... Отказаться от перспективы увидеть иные миры, лишить себя возможности прожить, может быть, не одну сотню лет, покинуть столь очаровательных женщин...

Я не думаю, что найдется хоть один человек, способный на это.

– Иные миры! Очаровательные женщины! – воскликнул Зорин-старший. – А Родина? А Таня?.. Простите, Татьяна Аркадьевна. А сын?!

– Он не знает, что у меня родился сын, – тихо сказала Тропинина.

– Все равно он вернется к вам, Татьяна Аркадьевна. Не может не вернуться!

– Я хотела бы надеяться на это, но... Он ведь даже не знает, что я осталась жива. Едва ли Этана открыла ему тайну моего воскрешения.

– Ну, это уж было бы такой подлостью...

– У них совсем иные понятия морали. А Максим нужен им...

– И все-таки не отчаивайтесь, Татьяна Аркадьевна.

Мы со своей стороны... Вы же знаете...

– Спасибо, Андрей Николаевич! Только ваше дружеское расположение и помогало мне в последнее время. Но, простите, пора ехать. Уже поздно, меня ждет сын.

– Да, конечно. Мы проводим вас.

– Ну, зачем это? – слабо возразила Тропинина.

– Это нужно, Татьяна Аркадьевна, – твердо сказал Зорин. – Вы слишком взволнованы сегодня, А элемент связи, как вы только что сказали...

– Да, элемент связи избаловал меня. И сразу, как он отключился... Тогда и произошел тот кошмарный случай с грузовой машиной.

– Не вспоминайте об этом, Татьяна Аркадьевна.

– Но в этом воспоминании есть и своя светлая сторона, – неожиданно улыбнулась Тропинина. И Зорин почувствовал, как сердце у него встрепенулось от счастья:

– Да, мы обязательно проводим вас. До самого дома.

2

Через полчаса переполненный автобус, который провез их почти через весь город, остановился у большого серого здания.

– Вот здесь я и живу, – сказала Тропинина. – Простите, что не могу пригласить вас к себе, и...

И вдруг она вскрикнула, побледнела как полотно и начала оседать на землю.

Зорин поспешно подхватил ее под руки: