Именем Республики

— На ноги встанем, — отвечал Трофим. — Только бы урожай выдался.

— Почему бы тебе не попросить зерна побольше, — гудел Иван. — Сколько по общественным делам мечешься! Дали бы...

— Ну, что ты! Разве можно!

Трофим говорил еще что-то, но Пантушка уже не слышал. Он спал безмятежным сном.

* * *

Кончились занятия в школе, и у Пантушки появилось много свободного времени.

С утра он отправлялся в луга за щавелем для щей, потом удил рыбу или ловил ворон. Этим занимались и другие дети. Щавель не успевал вырастать, как его вырывали. Это занятие Пантушка не любил, считая его «девчачьим». Зато рыбу удил с удовольствием.

С закатанными выше колен штанами, в распущенной рубахе, он целыми часами стоял на мелководье и не сводил глаз с поплавка. Поплавок почти беспрестанно дергался, и Пантушка вытаскивал вьюнов и пескарей. Добычу он опускал в котелок с водой. От вьюнов пахло тиной и мокрой травой, пескари оставляли на пальцах блестки чешуек. Погода была жаркая, в мокрых низинах желтела отцветающая купальница, летали стрекозы и бабочки.

Пантушка радовался солнцу, теплу, цветам. Хорошо бы побегать, поиграть с ребятами. Но надо ловить рыбу. Не ахти какая рыбешка — вьюны да пескари, а все же каждый день мать запекала их на сковородке в печке, и это было очень вкусно.

Ворон ловить Пантушка начал случайно. Как-то он оставил на берегу удочку с насадкой — белым земляным червем, и пошел к Яшке, сидевшему над омутом за кустами тальника. Когда вернулся на свое место, увидел такое, что не поверил глазам. С земли поднялась ворона, волоча за собой удилище. Она бы, наверное, улетела, да удилище зацепилось за корягу. Ворона часто махала крыльями, каркала, а улететь не могла. Из раскрытого клюва тянулась леска: ворона заглотала червя вместе с крючком.

Пантушка ухватился за леску, попробовал поймать ворону, но она больно клюнула его в руку.

— Яшка! — закричал он. — Сюда скорее!..

Вдвоем ребята поймали ворону, вытащили у нее из клюва крючок.

— Здорово, а? — произнес Пантушка, сияя от только что пережитого чувства победы над птицей. — Вот попалась!

— Так ей и надо, — сказал Яшка, вытирая рукавом потное лицо. — Их тут вон сколько! — Он показал на ворон, кружившихся над утоптанным скотиной берегом.

Ворона была одна на двоих, и делить ее было бы смешно. Недолго раздумывая, они развели костер и поджарили добычу. Мясо вороны горчило, но еда была сытная.

С этого дня ребята часто приносили домой не только рыбу, но и ворон.

Однажды Пантушка и Яшка возвращались с рыбалки. Весенние вечера обычно были светлые, но на этот раз наплыла на небо черная туча, бросила на землю мрачную тень; подул ветер, зашумел в листве деревьев.

Ребята проходили мимо церкви. За каменной оградой смутно обозначались в зелени кресты на могилах. Тут хоронили покойников духовного звания. Им не подобало лежать на общем кладбище; их клали поближе к церкви.

Так говорила Пантушке мать.

— Давай заглянем в церкву, — предложил Яшка таинственным шепотом. — Правду ли говорят, будто там по ночам ангелы летают?

— Давай! — без колебаний согласился Пантушка.

Они перелезли через ограду, ухватились за кирпичные выступы стены и прильнули к окну с железной решеткой.

Сначала внутренность церкви показалась ребятам бездонной пропастью. Потом в бездне замигал один огонек, другой. Желтые огоньки отражались в ризах окон, на которых проступали то нос, то глаза, то борода какого-нибудь святого лика. Свет дрожал, и казалось, лики шевелятся и смотрят на мальчишек.

Яшка обомлел и, заикаясь, зашептал молитву-заклинание от дьявола:

— Да воскреснет бог и расточатся врази его...

Не успел он произнести этих слов, как из церкви донеслись голоса. Яшка охнул, сорвался с окна и перемахнул через ограду.

Не помня себя от испуга, Пантушка тоже пустился наутек, оставив на ограде кусок штанины. Он бежал, не разбирая дороги, и ему казалось, что за ним гонятся. С каждой минутой топот ног настигал его, вот уже за спиной слышно чье-то дыхание. Сердце готово выскочить из груди.

Внезапно Пантушка почувствовал сильную боль в ноге и плашмя растянулся на земле. Во рту появился солоноватый вкус крови. «Пропал!» — обожгла мозг пугающая мысль.

Но прошла минута, другая, а его никто не трогал. Страх начал медленно проходить.

Дома Пантушка отдышался и успокоился.

— Ты что, опять дрался? — рассердилась мать, глядя на испачканный кровью подбородок Пантушки.

— Упал, — глухим голосом ответил он.

Милиционер сидел у стола и что-то рассказывал.

— Упал, — усмехнулся отец. — Зубы-то, наверно, вышибли в драке. Губы распухли, как ошметки...

— А штаны-то, штаны!.. — ахнула мать. — В чем ходить будешь?

— Право, упал, — дрожащим голосом произнес Пантушка. — Шли мы с Яшкой мимо церкви...

И он рассказал все, как было, ничего не скрывая.

Выслушав рассказ, отец улыбнулся.

— Ты, оказывается, не из храбрых, — сказал он. — В церкви-то следователь с председателем сельсовета. И церковный староста там, и еще люди.

И Пантушка узнал о том, что уже было известно всей деревне.