Именем волчьего закона

Этот кривенький ржавенький гвоздик в доске мог стать спасительным ключом для сыщика. Он присел и попытался схватить ее скованными за спиной руками, но с первого раза не получилось. Тогда пленник ногой выровнял на полу деревяшку, снова присел и схватил ее. Встал, нащупал гвоздь и стал его вытягивать из доски. Древесина была подгнившая, и он вышел легко.

И вот у Сергея в руках был небольшой, но пригодный для открывания наручников, чуть заржавевший, но крепкий и приятный на ощупь гвоздь. Краснов взял его пальцами, прижал кончик к лестнице и попробовал согнуть. Но тот не поддавался. Тогда он удвоил усилие, но сведенные холодом руки не слушались.

Наверху послышались тяжелые шаги, и доски пола жалобно заскрипели. Кто-то подошел к дверце и щелкнул запором. В этот миг Сергей подумал, что сейчас его выведут из подвала, а он не успел согнуть гвоздь, не сделал отмычку, а значит, не сможет открыть наручники и бежать. Из-за неспособности побороть этот злосчастный металл он погибнет. Мысль о смерти буквально взорвала мышцы Сергея, придала им силы, и он в один миг придал гвоздю форму буквы «Г». Но открыть наручники не успел, так как дверца погреба отворилась и наверху в проеме появился Ботик.

— Вылезай, падла! Чего ты там шумел, дрова ломал, — грозно произнес он.

Сыщик зажал пальцами спасительную отмычку, немного привык к свету и стал медленно вылезать наружу. Ноги окоченели от холода и не слушались. Когда он ступил на пол, коренастый захлопнул погреб и отвел пленника в комнату. Усадил на табурет перед столом, а сам сел напротив — на лавку.

Рядом с ним восседала Лола, а возле нее Архип. Все было как час назад, когда Краснова привели в избу.

— Ну, что надумал? — спросила девица.

— А вот что. — Сергей быстро поднялся, схватил табуретку, резко развернулся и швырнул ее в захватчиков. Те вскочили и расступились, табуретка ударилась о стену и раскололась на части. Сыщик заревел как зверь и бросился на врагов. Лола проворно отскочила, а Архип с Ботиком подхватили его с двух сторон под руки и попытались остановить.

У Краснова кисти были скованы за спиной и воевать в таком состоянии было нелепо, но он специально решил напасть, чтобы проверить боеспособность бандитов, их реакцию и решимость. Он был готов к тому, что его изобьют, но был уверен, что ничего серьезного с ним не сделают. Пока сыщик был им нужен, он не боялся за свою жизнь. Но Сергей не сомневался, что после того как отдаст все свое состояние, его пустят в расход.

— Куда прешь, — заорал коренастый, размахнулся и саданул сыщику правым кулаком под дых. Сергей достойно принял удар, захрипел, согнулся и немного обмяк. Архип держал его обеими руками за руку и не бил. Сыщик почувствовал, что он слаб и нетренирован. Ботик, напротив, был агрессивен, силен и готов драться, но не обладал достаточной техникой и навыками ведения боя. Он еще раз долбанул сыщику кулаком по затылку. Тот понял, что пора падать — и упал. Он проверил, кто в группе силовик, кто аналитик, а кто главарь.

Лола всеми управляла, Архип выполнял задания, а охранником и молотильщиком по головам был Ботик.

Краснов опустился на колени и застонал, а коренастый, недолго думая, врезал ему ногой в живот. Попал немного выше паха и Сергей успел напрячь мышцы пресса и принять удар. Но он был сильный, носком остроносого ботинка, и очень болезненный. Сыщик стерпел, но для убедительности закричал и повалился на бок.

Архип отпустил руку, отбежал, выхватил пистолет и направил на него. Но стрелять и не думал. Ботик зарычал и начал колотить лежащего пленника ногами в живот. Бил яростно, сильно, но Краснов напрягался, немного парировал телом и смягчал удары. Тем не менее синяков ему на груди и на животе бандит насажал. В лицо почему-то не бил.

— Хватит, — строго произнесла Лола, и бандит сразу отошел. Тяжело сопел и отдувался.

«Она главарь, это точно, — подумал сыщик, — с ней надо быть настороже. А этот «ботинок», — так он прозвал коренастого, — не вынослив. Бил мало, но уже устал».

— Поднимите его, — приказала дама, и мужчины взяли пленника и усадили на скамью. — Ну что, убедился, что мы не шутим и тебе придется платить за свою жизнь?

Сергей угрюмо кивнул, сморщился, прикусил губу и заплакал. Все трое заулыбались. А Краснов плакал по-настоящему. Ему было до боли обидно, что он, сильный, умный мужчина, попал в нелепую ситуацию, что несвободен и не может ничего поделать. Он рыдал дольше минуты, ревел и корчился на скамье, а потом упал и стал биться лбом о пол. Долбил сначала сильно, а потом, когда почувствовал, что может рассечь кожу, облегчил удары. Но все равно грохот от них разносился по всему дому.

Постепенно он успокоился, пошмыгал носом и затих. В пальцах правой руки Сергей по-прежнему сжимал спасительный гвоздик.

— Вот и хорошо, — по-матерински произнесла Лола, — сначала все так кричат, дерутся, а потом пускают сопли, успокаиваются, отдают свои денежки и дело с концом.