Именинница

Она выстрелила через дверцу автомобиля. Она, которая в жизни никого не убила и терпеть не могла оружие, в тот вечер взяла с собой пистолет, оставшийся от старшего брата. И догадалась развернуть его влево, не вынимая из кармана жакета, и послать пулю чуть под углом, пока Лорик кричал на меня.

Я не сразу поняла это, но именно тогда все началось по-настоящему.

Спустив курок, тетя произвела стартовый выстрел. Все чувства и мысли, фрагменты памяти, которые никак не хотели складываться в нечто целое, наконец сложи- лись.

Он стал одним из главных выстрелов моей жизни, одним из моментов, которые до сих пор день ото дня я проживала одна. Маленькая девочка, которой снились кошмары, со временем стала подозревать, что за ними стоит реальная жизнь. И что были папа с мамой, и старший брат, и старшая сестра, и выстрел, после которого все они исчезли.

При этом я выжила. Вот какие чудеса творит любовь! Тумас и Анетта заботились обо мне, защищали.

Но со временем даже этого стало недостаточно.

С того самого дня, когда он упал с балкона.

Я на это не рассчитывала. Мне было четырнадцать лет, а парень зашел слишком далеко. Сама не знаю, откуда во мне взялось столько ярости и силы. Так стоит ли удивляться тому, что я так и не смогла объяснить полиции того, чего не понимала сама?

Раньше такого не было, но я всегда оборонялась. Возможно, даже слишком активно. Никому не дозволяла обидеть себя безнаказанно, и мои знакомые, одноклассники это знали.

При этом для меня так и осталось неясным, как это получается, что в человеке просыпается внезапная злоба.

До сих пор помню, как он лежал на земле, а тремя этажами выше как ни в чем не бывало продолжалась вечеринка. Только что был человек, со своими мыслями и желаниями, — и вот его нет. Первое время в памяти всплывали лишь отдельные фрагменты, но теперь я начинала понимать, почему старшая сестра вдруг перестала плакать. И что произошло после того, как мама плюнула мужчине в лицо. И что все это связано с моими вопросами, образами, снами. С албанскими словами, которые вошли в мою жизнь неизвестно откуда.

От автомобиля Заравича она направилась к дому, где выбрала лестницу справа, ведущую в подвал. До сих пор все совпадало, примерно здесь этажом выше стоял гардероб с люком вместо дна. И была металлическая дверь с двумя колесами, которые нужно покрутить, чтобы войти, — все, как и говорил мальчик Хюго. Открыв дверь, она оказалась в небольшом помещении. Что-то вроде прихожей, за которой открывалась основная часть бомбоубежища. И там они сидели, все трое. Хюго, старший, держал на руках маленькую девочку. Расмус прикорнул рядом со старшим братом.

Мы вместе — против всего мира.

— Привет! Рада повидаться, на этот раз не через дырку.

— Привет!

Оба мальчика ответили одновременно.

— А вы в этом уверены?

— В чем?

— Что с нашей мамой все хорошо, несмотря на то, что кто-то стрелял?

— Клянусь — с ней все хорошо.

Она успела — какое счастье. Все живы — оба брата и сестра.

— И она ждет вас.

Младший брат покосился на потолок:

— Это ты спасла ее?

— Не знаю, могу ли я…

— Значит, стреляли не они, а ты?

Она кивнула. Почти незаметно, но этого оказалось достаточно.

— Ты спасла не только нашу маму.

Мальчик поднялся, подошел к ней и взмахнул руками. Его объятия были крепкими и долгими.

— Меня зовут Расмус. Один раз нас уже спас полицейский. Его звали Эверт, ты знаешь его?

Этот вопрос я задавала себе всю жизнь. Выстрел тети Весы и потухший взгляд Лорика стали началом ответа.

Но появились новые вопросы.

С какой стати, тетя, ты выбрала именно эту дорогу? Куда ты так торопилась, чего боялась? И почему он хотел меня убить?

Нам помогли вытащить тело Лорика из машины и столкнуть в канаву. У нас не оставалось времени забрасывать его землей или ветками. Вернуться в дом тети мы уже не могли. Вообще, дорога в Шкодер отныне была для нас закрыта. Как и в аэропорт. Оставалось петлять по горным тропкам, пока само собой не пришло решение. Мы едем в Приштну, в Косово, к человеку, который хорошо знал моего папу.

Тетя Веса как будто успокоилась и даже исполнилась надежды.

Она обещала ответить на все мои вопросы прежде, чем мы будем на месте.

Мы пробирались сквозь ночь с выключенными фарами.

Твой папа, сказала тетя, торговал оружием во время войны в Косово. Он был из тех, кто нашел смысл жизни в этом затяжном, кровавом конфликте, — в отличие от нас всех, так ненавидящих войну. Война сделала его важной фигурой, позволила создать собственную криминальную структуру. Но когда она закончилась, он потерял все — и доходы, и бизнес.