Иметь или быть?

Хотя на этот вопрос обычно отвечают утвердительно, серьезные исследования показывают, что обращение Европы в христианство носило сугубо поверхностный характер; уж в крайнем случае можно говорить о подлинной христианизации в довольно строгих временных рамках – в период между XII и XVI веками, а во все времена до и после этого периода религия в целом выполняла только функцию идеологии, которая требовала подчинения церкви, но не была связана с личностными трансформациями и не доходила до сердец. Правда, были и исключения из этого общего правила – это многочисленные истинно христианские движения.

Итак, подлинная христианизация Европы началась в XII–XVI веках. Церковь попыталась провести свои заповеди и утвердить их во всех областях: в вопросах собственности, цен, в поддержке бедных и обездоленных и т. д. Многие проповедники, особенно еретики и сектанты, требовали возврата к христианским заповедям, включая осуждение собственности. В этом гуманистическом, антиавторитарном движении большую роль сыграл мистицизм, который достиг апогея в эпоху Майстера Экхарта; не случайно среди сторонников и проповедников мистических учений было много женщин. Некоторые христианские мыслители выдвигали идею мировой религии, по сути дела, простого, недогматического христианства. Была поставлена под сомнение даже библейская идея бога. Великие гуманисты эпохи Возрождения (теологи и атеисты) в своих философских и утопических трудах в целом продолжают линию XIII века: и в самом деле, нет строгого водораздела между поздним Средневековьем («средневековым Ренессансом») и собственно Возрождением. Для характеристики духовной атмосферы высокого и позднего Возрождения я процитирую Фредерика Б. Артца, который дает весьма убедительную картину.

«В области общественной жизни великие мыслители Средневековья считали, что перед Богом все люди равны и даже самый маленький человечек составляет бесконечную ценность.

В области экономики они учили, что труд – источник человеческого достоинства, а не путь к деградации, что ни один человек не может быть использован в целях, которые идут вразрез с его личным благом, и что поощрение должно назначаться по принципу справедливости. В области политики они считали, что государство должно выполнять этическую функцию, что законы и их применение должны соответствовать духу христианской справедливости и что отношения между правящими и подчиненными должны быть основаны на принципах взаимных обязательств. Государство, собственность и семья по Божьей воле отданы в руки тех, кто ими правит, и те, кому это доверено, должны выполнять свое дело в соответствии с волей Божьей»[37].

К средневековым идеям можно отнести, наконец, убежденность в том, что все нации и народности составляют огромную общность людей. Как сказал Гёте: «Выше нации стоит человечество». А в 1915 году накануне казни Эдит Кэвелл[38] написала на полях книги «О подражании Христу»: «Патриотизм – это еще не все…».

Если бы история Европы развивалась в духе XIII века, а наука медленно шла вперед без скачков и потрясений (также в духе XIII века), то сегодня, возможно, наше положение было бы лучше, чем оно есть на самом деле. Однако все случилось иначе: на место разума пришел манипулятивный интеллект, а индивидуализм перерос в эгоизм. Краткий период христианизации закончился, и Европа вернулась к своему первоначальному язычеству.

Как бы ни различались концепции веры, один признак характеризует все ветви христианства – это вера в Иисуса как Христа-Спасителя, который отдал жизнь свою ради любви к ближним. Он был героем любви, героем без власти, который не хотел править, который был против насилия, который ничем не хотел владеть. Это был герой экзистенциальный (в нашем смысле этого слова), он умел отдавать людям все, что имел, он умел быть, жить, дарить, делиться. Эти черты характера в высшей степени импонировали беднякам Рима и даже некоторым богачам, которые боялись задохнуться от роскоши и эгоизма.

Иисус взывал к сердцам людей, даже если с точки зрения разума его слова звучали, по меньшей мере, наивно. И вот вера в этого героя любви собрала воедино сотни тысяч сторонников, многие из них в корне изменили свою жизнь, а некоторые обрекли себя на муки.