Имя души

— Как же, это он? — Спросил Ли’Лун, когда за очередным толстым деревом показалось одинокое свежее захоронение, похожее на ялийское. Ноги его подкосились и он уже готов был упасть, но лорд только сел на колени, опустил голову. Не долго думая, я спустился к нему и положил свою руку на плечо.

— Рерин, нам нужно попрощаться, ты не мог бы… — Он без слов кивнул и сразу же заткнул пару наёмников, начавших ворчать. — По возвращении сделка будет завершена.

Рерин повёл всю группу назад по дороге, остановившись в сорока метрах, а тем временем я посмотрел на ялов. На их лицах явно читалась печаль. Они все приложили мечи плашмя ко лбу, закрыли глаза и отдали ялийское воинское, но не так, как обычно, при встрече, а опуская руку к земле. То же самое сделал и я, так как был научен этому у самого Халуна. Полосатик, как и мечи остальных ялов, лишь звякнул, вложенный обратно в ножны.

Лорд Инудид так и не встал с колен, но я не волновался за него. Он сможет выдержать. Что же касается меня…

— Лес забрал Халуна раньше срока, но с оружием в руках и отвагой в сердце. Защити его первый и последний король. — Сказал Логрум. Эти слова прозвучали тихо, но несмотря на шелест листьев и поднимающийся ветер, их услышали все. Они так тронули моё сердце, что из глаз у меня потекли слёзы, и в конце я добавил:

— За мудрейшего павшего яла, магистра, мастера, — закрыв глаза, я представил себе лицо Халуна, — и друга.

Мы ещё несколько минут сидели рядом с могилой. Неожиданно Ли’Лун встал с колен на ноги и сказал ровным и властным голосом, обращаясь к ялам:

— Пора уходить. Я не знаю, сколе у нас времени, поэтому возвращаемся обратно. Андрей?

— Извините, милорд, но здесь я прощаюсь. Моя дорога лежит дальше — к драконам, а они вряд ли будут так же терпеливы, как Диданий когда-то.

— Как же ты вернёшься в Крислем?

— Вряд ли это понадобится. Пойду искать путь домой, а не найду — отправлюсь на Ту Грань.

— Если передумаешь, приходи в Крислем. Я всегда буду рад тебе.

— Может, — пожал я плечами, не уверенный даже в собственных словах.

— Ещё раз спасибо тебе, Андрей. Светлого неба и ровной дороги.

Лишь кивнув головой, я по-ялийски попрощался с уходящей обратно командой и лордом Инудидом-Ли’Луном. Они быстро скрылись благодаря густому позеленевшему лесу и кривой протоптанной нами тропинке, сворачивающей налево, оставив меня наедине с самим собой.

Хотелось ещё немного посидеть, и за какое-то время я создал ядро Живой Листвы, способное выжить как в жару, так и в холод. Линии, отошедшие от него, через пару дней должны будут вырастить простенькую круглую оградку вокруг могилы и украсить её как летом, так и зимой.

В дальнейший путь я отправился, не оборачиваясь и ничего не говоря.

* * *

Солнце довольно скоро начало клониться к закату, а дорога медленно поднималась с каждым шагом. Чуть позже мой нос почуял запах дыма где-то поблизости, но я понимал, что до города, о котором мне говорили, идти ещё немало. Эх, ещё бы тропинку найти, а то одни только бессмысленные ориентиры, в которых не запутается разве что знающий.

Запах то истончался до грани восприятия, то наоборот, становился сильнее, но вскоре я увидел впереди среди деревьев мерцающий жёлтым слабый свет, от которого над кронами поднималась тоненькая линия дыма. Это придало мне сил, и я ускорился ещё немного, пока мои ослабшие глаза не распознали у костра… каноха⁈ И каким чудом я подобрался к нему столе незаметно? А, не важно, так же тихо я достал Полосатик и несильно ткнул его кончиком в спину незнакомца. Странно, но клинок не отпружинил от мягкой кожи, а звякнул, будто ударился в кусочек стекла.

— Медленно подними руки вверх, — произнёс я спокойно, замечая в незнакомце всё больше странных деталей. У канохов, помнится, не было гребня, да и цвет я такой встречаю впервые — практически изумрудный.

Он поднял свои когтистые лапищи, а потом повернул ко мне голову и пробормотал:

— Не убивай…

Впрочем, мне слова были уже не нужны. Подняв клинок, я прищурился и увидел, что вместо кожи у него чешуя, да и лицо на канохское совсем не походит. Больше на рептилоида из земного фольклора.

— Ты кто вообще?

— Человек.

— О-га, а я тогда ялийская прынцесса.