Имя нам — легион

— Новобранец! Рядовой Капралов! — щелкнул я каблуками. — Знакомлюсь с расположением части и прохожу комиссии. Здесь по приказу старшины — заклеймить личный браслет. Разрешите?

Рыжий замялся. Хотелось ему, понятно, вздрючить меня по всем статьям, но близость прекрасной возлюбленной сделала его мягким и великодушным.

— Разрешаю, рядовой. Только быстро!

— Ну, это уж не от меня… — Я протянул браслет Веронике, галантно склонив голову. — Не затруднит?

— Нет. — Она вдруг совершенно очаровательно порозовела. — Я сейчас! — и скрылась за дверью, где находился “пыточный гроб”.

— Откуда родом, рядовой? — без интереса спросил Бобик, равнодушно глядя сквозь меня.

— Петуховские мы, — с готовностью откликнулся я. — Слыхал небось?

Он окончательно похоронил меня среди неприметных сереньких личностей, не стоящих его внимания.

— Ни разу. Дыра, наверное, жуткая?

— Для тебя — наверное, — согласился я. — Для меня — нет. Кому как…

— Для Вас, — поправил он. — Обращайтесь ко мне на “вы”, рядовой!

“Физиогномика — великая наука, — подумал я. — Что в нем нашла Вероника? Разве что рост?”

— Простите, господин генерал, не разглядел нашивок!

— Сержант, — великодушно сообщил он. — И не господин, а мастер. К старшим по званию следует обращаться “мастер”. Мастер сержант, мастер лейтенант, мастер капитан и так далее. Понятно, рядовой?

— Яволь, мастер сержант! — гаркнул я, тараща глаза и вытягиваясь в струнку. — Спасибо за науку, мастер сержант!

— Ничего-ничего, рядовой, это всего лишь мой долг. Кстати, если вам предложат выбор взвода, предлагаю свой. У меня как раз имеется вакансия во второй четверке, — он хлопнул меня по плечу, — и мне нравятся простые деревенские парни. Они всегда надежны и исполнительны. Подстричься, конечно, придется обязательно. Не так ли, Вероника?

У возвратившейся Вероники были свои соображения по поводу моей простоты, и она промолчала. Протянула браслет.

— Желаю удачи, Филипп!

Я повернулся и зашагал вниз по лестнице, не спросив разрешения убыть у грозного мастера сержанта. Надоело придуриваться перед откровенным дуболомом.

Он крякнул возмущенно и крикнул мне вслед:

— Запомните, рядовой: взвод сержанта Боба!

— Боба?! — Я расхохотался.

* * *

Игорь Игоревич поджидал меня у дверей столовой. Неужели успел насытиться? Или аппетит пропал от моего недвусмысленного маневра?

— Знаете, Фил, я должен срочно отбыть. К счастью, все формальности закончены, и я со спокойным сердцем передам вас непосредственному начальнику. Думаю, вы не будете против того, что я заочно внес вас в штат взвода, которым командует сержант Саркис. Кажется, вы знакомы?

— Против? Конечно же, не буду! — обрадовался я. — Правда, меня еще приглашал сержант Боб…

— А, Боб, — отозвался Игорь Игоревич. — Не думаю, что вам будет интересно во взводе материально-технического снабжения.

Я согласно кивнул: “Меня в обозные? Слуга покорный!”

— Тогда идемте в спортивный зал. Самого Саркиса сейчас нет, но его заместитель, ефрейтор Бородач, должен быть там.

* * *

Спортзал выглядел на миллион долларов! Столько оборудования мог себе позволить разве что знаменитый калифорнийский “GOLD'S GYM”.

А простор!

А свет!

А воздух! М-м-мм!

— Ну что же, до свидания, Фил! — крепко пожал мне руку Игорь Игоревич. — Надеюсь, мы еще встретимся. Ни пуха, как говорится, ни пера!

— К черту-дьяволу! — отозвался я.

Он вздохнул, зачем-то одернул свой безукоризненный однобортный пиджак и ушел, раскуривая новую сигару. Мавр сделал свое дело…

Занимающихся в зале было негусто. Парочка взмыленных рукопашников, одинаковых с лица, неутомимо тузила друг друга в квадрате боксерского ринга, да несколько человек деловито нагружали платформу для жима ногами совершенно потрясающим количеством “блинов”. В дальнем углу прыгал на скакалочке жилистый паренек.

Среди “качков” своим ростом и габаритами выделялся один, заросший косматым волосом по самые глаза, гражданин. Его, вполне, по-моему, небезосновательно, я и принял за Бородача. Пока я пробирался через бурелом тренажеров, здоровяк успел пристроиться под гору железа, нагроможденного, видимо, специально для него. К моему изумлению, наверх вдобавок запрыгнул нехлипкий молодой человек, устроился поудобнее и скомандовал: “Давай!”

Бородатый гигант громогласно ухнул и выпрямил ноги. Платформа подпрыгнула! Потом еще и еще. Я насчитал двадцать повторений — и это с весом, никак не меньшим, чем четыреста килограммов! “Стероиды, — подумал я, — и в страшных количествах. Как поживает твоя печеночка, дружок?”

Человек-домкрат выполз из-под груза и заявил:

— Мало! Накинь еще полтинник!

Напарники бросились “накидывать”, а я бочком-бочком подошел к нему.

— Бог помощь!

— Пока сам справляюсь, — спокойно заверил он, искоса взглянув на меня.

“Гляди, грыжу не заработай”, — подумал я и осведомился:

— Ты, наверное, Бородач?

Он хохотнул:

— Еще один обознался! Нет, братишка, ошибочка вышла.

— Что, Паха, опять тебя за Бородача приняли? — поинтересовался один из “грузчиков”, тот, что гарцевал на платформе во время рекордных жимов.