Имя нам - легион

– Машенька, дитятко, будь любезна, позови бабулю. – Филипп почувствовал, что помимо воли расплывается в умильной улыбке.

– Ой, дядюшка Филя! А бабули нет, она Жданку доит. Деда дровишки колет, а мама с папой в баньку ушли, – сразу уточнила девочка свое главенствующее – в доме без взрослых – положение.

– Тогда позови деду, – попросил он, решив, что дровишки подождут, а Жданка – едва ли.

Пока племяшка бегала выполнять поручение любимого дядюшки, Филипп гневно шипел и брызгал. Ну и зятек у нас! Старый немощный тесть машет колуном, а он в это время парит свою Оленьку… Прелюбодей ненасытный! Потом до него дошло, что помимо зятя-прелюбодея у немощного старичка, вяжущего и посегодня гвозди морскими узлами, имеется еще и сын-лоботряс, в двадцать пять лет никак еще не наигравшийся в войнушку. А зять, слава тебе Господи, водит Ольку через день да каждый день в баню не в силу супружеской обязанности, а от великой любви. Зря, что ли, Машенька вышла такой умницей да красавицей?

Наконец донеслись звуки хлопнувшей двери и торопливых шагов. Запыхавшийся немного отец спросил обрадованно:

– Филька, ты, что ли? Здорово! Че ты там наделал?

– Ничего. – Удивление далось Филиппу относительно легко.

– Какого тогда лешего участковый у нас с самого утра толкется? Говорит, ты депутата чуть не убил и телохранителей его, едва не до десятка, изуродовал. Врет он, что ли? Как дело-то было?

– Ах вот ты о чем, – сообразил Филипп. – Знаешь, батя, меня институт по обмену опытом на три года в Италию направил, на фирму Марчегалия – как молодого специалиста. Ну, я в ночь перед отъездом и не удержался – дал пару раз в рыло одному мудозвону. Откуда мне было знать, кто он такой, и что те бугаи, которые вокруг крутились, – его телохранители? Полезли – получили. Все по твоей науке!

Батя хмыкнул с сомнением.

– Ну ладно. А тебя из Италии-то твоей прямиком в каталажку не увезут?

– Руки коротки! Депутат этот сам под статьей ходит, куда ему за границу соваться. – Филипп почувствовал, что начинает терять почву под ногами, и резко сменил тему. – Как здоровье-то? Я аванс скоро получу, переведу на Ольгин счет в банке, она знает. Пускай не все на тряпки тратит, половина ваша.

Он хотел сказать еще о многом, но батя буркнул: Опять участковый прется, позвони потом, если сможешь, – и положил трубку.

Филиппу стало грустно. Тысяча дней, это ж почти три года! Машка уже в школу пойдет…

Игорь Игоревич тактично кашлянул.

Дипломат! – вспыхнул Филипп. – Носитель гуманности! Подставлять мою буйную головушку под гнев сильных мира нашего – это ли не вершина человеколюбия и нравственности?

– Можете перевести аванс на счет моего банка? – не слишком дружелюбно спросил он вероломного работодателя. – Сколько там?

– Переведем, куда скажете. Только… Большинство наших новичков часть денег используют для приобретения личного оружия. Может, и вы желаете?

Филипп встрепенулся.

– И вы позволяете носить его при себе?

– В пределах базы – только в тире, ну а на заданиях – само собой!

Велик ли аванс? – судорожно начал соображать Капралов. – Хватит ли на то, что я действительно желал бы купить?

– Аванс – десять тысяч, – успокоил его проницательный змей-искуситель. – Диктуйте, я запишу. Или вам нужно время, чтобы подумать?

– Нет! – быстро выпалил Филипп. – Пишите: Универсальный боевой нож фирмы Рэндал или аналог; автоматический пистолет УСП фирмы Хеклер и Кох – двенадцатизарядный, калибра 45АКП плюс три магазина и тысячу штук патронов. И – гулять так гулять – семь пар шелковых боксеров серо-жемчужного цвета от Кельвина Кляйна! Сорок восьмого размера. Да, еще механические часы и флакон Богарта, – спохватился он, – мой почти опустел.

– Часы вам здесь выдадут… Боксеры, это что? – поинтересовался закончивший писать Игорь Игоревич.

– Трусы, – сказал Филипп, – знаете, с ширинкой такие…

– А, – усмехнулся Игорь Игоревич, – с ширинкой! Это, конечно, здорово! Вообще-то мы обеспечиваем легионеров нательным бельем, хоть и не шелковым. Оружием тоже обеспечиваем, но почему-то все считают своим долгом обзавестись дополнительным. Даже меня заразили. – Он вытащил из-за пазухи девятимиллиметровую красотку Беретта Кугуар. – Как мне взбрело в голову обзавестись этой штукой, до сих пор не понимаю. Я же в боевых действиях практически не участвую.

– Право на владение оружием – священное право всякого мужчины, – столь любимым Игорем Игоревичем лозунговым стилем заявил Филипп. – А почему у вас не такой пистолет, как у того дядьки со шрамом и протезами?

– Слишком он велик и тяжел, да и нельзя мне с таким к вам на Землю являться. Понимаете, почему?

– Вестимо. Кстати о Земле, – оживился Филипп. – Не подскажете, где это в окрестностях моей Петуховки из мира в мир шмыгнуть можно? И часто ли открыта волшебная дверца?