Имя палача

– Не только он, ваша милость. Они с братом Ханди… брат Ханди – не пеллиец, родом он из далеких варварских стран, вырос в джунглях и владеет медитативными практиками. Об этом у нас в обители стараются не говорить, но брат Ханди, я вам скажу, человек страшный. Такой веры, такой убежденности в своей правоте я не встречал за все годы, что состою в затворе. А затворился я, как вы знаете, совсем еще молодым.

– А Ассир, тот тоже за океаном странствовал?

– Он бывший солдат, ваша милость. Служил где-то там, в страже местных владык, а потом вот сподобился: вера пришла. Знаете, оно бывает – живет себе человек, Милосердных не чтит, ни о чем, кроме хлеба своего, не думает, и вдруг… – Брат Онопа тяжко вздохнул, взялся за стакан. – Чудотворец в тех краях явился, силы удивительной. И как-то так оно выявилось, что сила ему от самой Секех дана. Но, чтобы силой такой пользоваться, нужно и Лик Ее чтить, и про Имя не забывать. Иначе никак, ваша милость.

Дериц бросил короткий взгляд на Маттера. Князь сидел в углу, поглаживая бороду, что свидетельствовало о большом волнении.

– И чудотворец этот – тоже из джунглей родом? – быстро спросил граф.

– Никто не скажет, – торжественно поднял палец Онопа. – Облик его переменчив. Сегодня он таков, а завтра уже и инаков. Брат Ханди первым его учеником был. Но сам он об этом распространяться не любит. Похоже, с чудотворцем этим у него связь какая-то. Его, – Онопа вдруг помимо собственной воли перешел на хрипловатый шепот, – его он называл Повелителем… я пару раз сам слышал.

– Повелителем? – внезапно заговорил Маттер, и Онопа испуганно повернулся к нему. – Но с точки зрения канона это как-то неверно… нет? С какой это стати религиозные наставники начали вдруг повелевать?

Клирик вздрогнул. Этот человек с аккуратно подстриженной седой бородкой и темными волосами до плеч почему-то пугал его куда сильнее всего Серебряного Покоя. Он рассматривал брата Онопу пристально, изучающе, но не как человека, а словно инструмент, предназначаемый для какой-то работы.

– Это… это и мне кажется немного странным, – пробормотал затворник. – Но сила заморского чудотворца такова, что противостоять ей не может никто из живущих. Так говорят. Еще слышно было, что брат Ханди получает наставления в вопросах веры непосредственно от него самого, хотя как, на таком-то расстоянии?

Седобородый господин в задумчивости покивал головой. Онопе вдруг почудилось, будто о делах в обители он знает больше его самого…

За спиной клирика почти неслышно открылась дверь, вошел высокий молодой человек в кожаной куртке с капюшоном:

– Группа готова, господин граф, – очень тихо произнес он.

Энгард Дериц кивнул, посмотрел на Маттера.

– Я поведу, – произнес тот. – Хадден, иди с этим парнем, он выдаст оружие и доспех. Ждать меня.

– Ясно, ваша милость. – Джеш вскочил со своего стула, ободряюще подмигнул брату и вышел за дверь.

Онопа сжался. Теперь ему стало по-настоящему страшно.

– Что… что со мной будет? – Он не хотел говорить этого, но глупые, ненужные слова вырвались сами собою.

– Да ничего особенного, – отмахнулся граф. – Когда все это дело закончится, отправим вас куда-нибудь в далекие края, мало ли у нас обителей. Это все мы решим, не сомневайтесь. Сейчас от вас требуется вот что, милейший. – Энгард раскрыл сумку, висевшую на спинке стула рядом с ним, достал пачку бумаги и цветные карандаши: – Рисуйте план обители, отдельно выделяя подвалы и покои отца настоятеля. Тщательно рисуйте, тут упущений быть не может.

– Оружие в обители есть? – вдруг спросил Маттер.

– Откуда, ваша милость, что вы? – выпучил глаза Онопа. – Какое ж в обители оружие – только ножи на кухне да топоры еще, строимся нынче. Другого ничего нет.

– А людей у вас там… двенадцать?

– Сейчас десять всего, ваша милость. Одиннадцать было, так брат Грига на той неделе помер, видать, срок ему вышел, старый он уже был.

– Ясно. Рисуйте и не упускайте ничего.

Онопа очень старался. Он менял карандаши, обозначая подземную часть старинной обители, отдельно оранжевым прорисовал личную молельню отца настоятеля, примыкающую к его комнате.

– Здесь, кроме брата Ханди, вообще никого не бывает… Ну, и отче, понятное дело…

– Этот брат Ханди… каков собой?

– Ни с кем не спутать, ваша милость. Роста он повыше вас будет, но тощий очень и борода рыжая. На левой руке двух пальцев не хватает, мизинца и указательного. Лет ему за пятьдесят, но сила при том огромная.

– Он проповедует?

– Он по-пеллийски говорит плохо, ваша милость. Понимать все понимает, но проповедовать – нет. По этой части у нас сам отче большой мастер. Ну и еще там… брат Алсти, брат Маггу туда же.

– Какой язык для него родной?

– Этого я не знаю, ваша милость. – Онопа отложил карандаш, замотал головой. – Языкам я не обучен. Да и не слышал я от него ничего такого, чтобы…

– Хорошо, оставим его. Вот здесь подвал? Что там?

– Там нет ничего, ваша милость, камнями завалено. Погреб у нас один вообще – вот он, от кухни налево. Ходов подземных нет, это я вам точно говорю. Не строили их в те времена, да и обитель бедная была, с хлеба на воду.

– Как мне узнать отца настоятеля?