Имя рек. 40 причин поспорить о главном

Как Высоцкий повёл бы себя, когда с одной стороны – едва ли не все, повторяю, едва ли не все его друзья поголовно твердили одно – а с другой стороны находились считанные единицы, – ну, да, Губенко, ну, быть может, ещё Иосиф Давыдович Кобзон, который на прежних святынях ритуальных танцев не танцевал, и всё тот же Проханов, с которым, может быть, Владимир Семёнович играл в футбол.

Но скорей всего, не играли они ни в какой футбол.

Что сделал бы Высоцкий?

Нет ответа.

Высоцкий умер и все противоречия разрешил. Советские врачи, выводя его из бесконечного запоя, подсадили всенародного Володю на наркотики. Наркотики Володю убили, и теперь у нас сомнений нет. А догадки наши ничего не стоят. Что мои, что Кохановского.

Но даже эти мои, вполне резонные вопросы, вызывают невероятный шум и негодование в рядах поклонников Владимира Семёновича. Да как я смею, как я могу даже задаваться такими вопросами! Володя наверняка был бы за наших, иначе и не могло быть!

Слушайте, я только рад был бы такому ходу событий.

Но ведь Владимир Семёнович всё-таки считал ввод войск в Будапешт и в Прагу – позором советской системы. А там, между прочим, имели место о-очень сложные процессы! В Будапеште и Праге происходило примерно то же самое, что и на киевском майдане. Типологически, геополитически за всеми этими событиями стояли одни и те же силы.

А ввод войск в Афганистан? Рассказывают, что Высоцкий буквально рыдал от негодования: вот, русские пришли и убивают афганцев.

Владимир Семёнович являлся носителем сознания, в целом характерного для «шестидесятников», с их удивительной верой в то, что просвещённый европейский мир желает только добра, что англосаксы просто так никуда войск не вводят, зато мы, советские, повсюду сеем зло и разор.

Представители нашей прогрессивной интеллигенции до сих пор в этом уверены.

Двадцать пять лет понадобилось населению России в целом, чтоб осознать, наконец, масштаб провокаций и преступлений, свершённых западным миром в целях передела и наживы: снос суверенных режимов, поддержка откровенно преступных «сукиных детей» на самых разных континентах, ввод войск куда только вздумается и прочее тому подобное.

В 1987-м и даже в 1993 году дезориентированное население страны и, тем более, российская интеллигенция, безоглядно влюблённая в Запад, любые разговоры на эту тему считали признаком пещерного сознания.

Упрямо твердивших противоположные вещи социолога Сергея Кара-Мурзу, или философа Александра Зиновьева, или филолога Вадима Кожинова старались в приличные места не допускать.

Высоцкому, как минимум, пришлось бы очень и очень сложно в те годы.

Разрыв со своей средой – вещь сложная, мучительная, зачастую просто невозможная.

Простые ведь вещи говорю? Простые.

Так откуда такое неистовое желание защитить «нашего Володю»?

Володя – общий. Давайте будем честны с Володей. Он фарисейство не выносил.

А вот отыграться за то, что его не публиковали, – на каком-то этапе мог бы.

Помните, как долго и убедительно нам рассказывали про то, как советские чиновники Высоцкого запрещали, жить ему мешали, и угробили, в конце концов.

Высоцкий, между тем, с 1964-го по 1980-й был в числе ведущих актёров Театра на Таганке в Москве. Театр этот был одной из визитных карточек страны Советов. Очереди за билетами туда стояли ночи напролёт. Артисты, желающие попасть в труппу театра, – шансов почти не имели.

Высоцкий сыграл в тридцати фильмах. Несколько из них до экрана не дошли, – но ведь был танкист Володя в фильме 1966 года «Я родом из детства», была «Вертикаль» 1967 года, где он спел пять своих песен, в 1968 году вышли сразу «Служили два товарища» и «Хозяин тайги», а потом ещё были «Опасные гастроли» 1969 года, «Четвёртый» 1972 года, «Плохой хороший человек» 1973 года, «Бегство мистера Мак-Кинли» 1975 года, – и везде заметные роли, и главная роль в фильме 1976 года «Сказ про то, как царь Пётр арапа женил», и «Маленькие трагедии», конечно, и «Место встречи изменить нельзя».

Да на него, запрещённого, вся страна смотрела двадцать пять лет подряд. Он полторы тысячи концертов дал – и за огромное их количество его посадить могли, потому что там невесть что творилось с бухгалтерией. Но не сажали же: глаза прикрывали на всё это.

А посадили бы? Чего вы говорили бы тогда? «Вор должен сидеть в тюрьме» – как многие из нас радостно кричат чуть что? Или, напротив, стали бы утверждать, что Высоцкий – это второй Шаламов?

А на гастроли как он ездил? Советский запрещённый артист, с которого КГБ якобы глаз не спускало! Во Францию, в Польшу, в Германию, в Венгрию, в Болгарию, в США, в Мексику, в Канаду и даже на Таити… И на телевидении выступал там, и концерты давал огромные.

Вот как его держали и не пускали, сил не было никаких всё это терпеть.

Похоже на запрет?