Имя – Смерть

Он слушал ее почти полминуты и не понял ни слова. «Это по-казахски, – подумал он. – А говорила, что языка не знает. Во сне на нем разговаривает – значит, хорошо знает. Она все врет, она постоянно врет». Муха умолкла. Он отодвинулся к краю постели и задумался. Самым разумным сейчас было встать и уйти отсюда навсегда. Деньги у девчонки есть, за квартиру уплачено вперед. Причем из его личных денег. Как-то постеснялся он брать деньги у нее. А она не предложила, когда он шел к знакомому агенту. Если он сейчас уйдет, все проблемы будут сняты раз и навсегда. Зачем ему с ней возиться? Девчонка в розыске, тут она вряд ли наврала. Только вот кто ее ищет? Милиция? Или дружки, которым она насолила? Что он вообще о ней знает? Все известно ему только с ее слов, а как можно верить ее словам?

Иван встал и бесшумно оделся, не включая света.

Глаза постепенно привыкли к темноте, да и темнота не была полной – за окном пролегала оживленная улица, по ней уже шли машины, там горели фонари.

Он подошел к окну. Снег давно прекратился. Улица была белая и деревья тоже белые, чистые. «Если чуть-чуть потеплеет, вся красота растает, – подумал он. – А впрочем, не важно. Зима только начинается, успею насмотреться». Он был готов уйти. Вещей у него с собой никаких не было. Муха тоже заявилась сюда без своей сумки… Видимо, ей действительно пришлось туго, раз бросила все веши. Он мог уйти, но не уходил. Стоял у окна, приоткрыв форточку, и курил первую за день сигарету. На подушке виднелось черное пятно – волосы Мухи. Внезапно пятно зашевелилось. Муха подняла голову:

– Ваня? Ты где?

– Здесь, – негромко ответил он.

Девушка села в постели, закутавшись по уши в одеяло:

– Ты решил уйти?

Он помялся, потом ответил:

– Да, пойду.

– Дела? – И, не дожидаясь ответа, она кивнула:

– Я все понимаю. Я ведь не прошу, чтобы ты сидел со мной круглые сутки… Но ты вернешься?

Скажи, ты сюда вернешься?

– Смотря когда, – осторожно ответил Иван. – Сегодня у меня будет тяжелый день.

– Ванечка, ты мне хотя бы позвони из города! Мало ли что тут случится… Я сама не своя… Позвонишь? – жалобно попросила она. – Здесь же есть телефон?

Иван зажег свет, нашел в углу на столике телефонный аппарат, списал с него номер на бумажку и протянул ей:

– Это тебе.

Второй экземпляр он сделал для себя. Муха немного успокоилась:

– Я буду ждать. Но я тебя еще хотела кое о чем попросить… Не купил бы ты для меня продуктов?

Хотя бы каких-нибудь… Я бы ужин приготовила к твоему приходу.

– Слушай, у меня не будет времени. Неужели не можешь сама выйти в магазин?

– Был бы ты в розыске, не говорил бы так… – поникла она. – Мне даже внешность изменить нельзя.

Как я это сделаю? Ни парика, ни косметики, ни другой одежды…

– А где все твои вещи? Я помню, что у тебя была большая сумка.

– У Даны осталась.

– В той комнатке напротив кухни? Там ее не было. Я смотрел.

– Плохо смотрел. Она была на антресолях, там есть антресоли.

– Как же ты жила там столько времени на глазах у соседей? Или они знали, что ты там обитаешь?

А мне врали?

– Как же! Ничего они не знали.

– Сколько ты там прожила?

– Недолго. Всего-то пару дней. Я давно оттуда ушла, мне нельзя было там оставаться после того, как ты перекопал всю квартиру… А соседи эти круглые дураки. Как таких олухов принимают в высшие учебные заведения?! Они даже не знали, что я там живу.

Дверь всегда была заперта. Днем я обычно спала, а ночью Дана приносила мне еду и чай прямо в комнату. Туалет был рядом – следующая дверь. Света я не зажигала. Ванну принимала, когда эти придурки уходили в институт или на работу.

– Знаешь, что бы я с тобой сделал, если бы там застал? – спросил Иван.

– Откуда мне знать? – довольно кокетливо ответила Муха.

– Голову бы оторвал.

– А вместо этого рубашку украл. – Муха скинула одеяло и продемонстрировала свою шелковую рубашку. – Вот спасибо тебе! Хотя бы есть во что на ночь переодеться.

– Зря я ее украл. Тебе лучше всего вообще без ничего; – признался Иван.

– Снять? – Она взялась за подол рубашки, лукаво улыбнулась.

– Ну давай. – Иван вдруг охрип. Он стоял у постели, заложив руки за пояс брюк, как будто ему дела не было до Мухи. И рассматривал ее, даже не пытаясь прикоснуться. А она быстро скинула рубашку, скомкала ее и улыбнулась:

– Ну, иди скорей сюда… Что же ты стоишь как неродной? – И вдруг кинула рубашку ему в лицо.

Он перехватил комок и отбил его на пол. Встал коленом на постель, чтобы дотянуться до девушки, но она сама прижалась к нему:

– Еще так рано, куда ты собрался?.. Лучше оставайся со мной.

Тело у нее было нежное, горячее. Жесткие волосы попадали под его губы, и он сдувал пряди в сторону, чтобы не мешали. Она пожималась от его ласк, хихикала и шептала ему на ухо что-то непонятное, хотя и по-русски. Он не вникал в смысл ее слов. Он ничего не помнил, даже имя ее забыл. Пусть даже ее страсть была поддельной, ведь она – прирожденная фальшивомонетчика: