Имитация

– Вдруг что-то случилось, упал в снег и лежишь. И никто ведь не поможет, – она начинает плакать. – Или сбила машина.

– Перестань, – я снова тяну ее за рукав, как маленький. Хочется обнять, но не могу. Для этого придется преодолеть какой-то барьер, который я не знаю, как преодолеть.

– Или… похитили.

– Боже, да кому я нужен?

– Когда тебе было восемь лет, тебя похитили.

– Да, – соглашаюсь я.

Что? Что она сказала?

– Я тогда потерялся, мам. В зеркальном лабиринте.

– Илюша, я так испугалась за тебя… – мама накрыла рот ладонью, чтобы сдержать рыдания.

– Со мной все в порядке, видишь же.

– …когда отец вернулся без тебя…

– Когда? Мама, я же здесь… Мам?

– …из парка аттракционов.

Стена поехала. Крутанулись лестничные перила, на миг мне почудилось, что мы с мамой на карусели. Но в следующую секунду голова встала на место. Реальность остановилась.

– Не хочу, чтобы это повторилось, – мама закрыла руками лицо и плакала. – Костя…

– Мама, я не Костя, – не своим голосом сказал я.

– Костя… то есть дядя Костя заходил. Он тоже переживает за тебя.

– Не надо.

– Илюша, пойми, он не сделал ничего плохого. Мы просто сходили в театр. Я не хочу, чтобы повторилось…

– Ладно, перестань.

– Чтобы тебя снова похити…

– Прекрати! Меня не похищали. Папа нашел меня. Я был у будки со сладкой ватой. А потом вы купили мне телефон, чтобы я больше не терялся, чтобы был на связи.

Мама прерывисто вдохнула.

– Пойду домой. На сегодня отгул взяла. Думала, искать тебя придется. Бегать по парку аттракционов, по улицам, по больницам. Пойду домой, посплю. Но разговор на этом не закончен, Илья. Вечером продолжим, – сказала мама строгим голосом. Но вид не вязался с голосом – тоскливый и безнадежный.

– Мама, я нашелся.

– Увидимся вечером, – кивнула мама автоматично.

– Я здесь, мама.

Она посмотрела на меня, как в густом тумане, когда на метр впереди ничего не видно, отвернулась и пошла по лестнице вниз.

Прозвенел звонок, и я вернулся за вещами. Все куда-то делись, осталась одна Анна Ивановна и разравнивала стопку с рисунками о стол. Услышав шаги, она повернулась.

– Илья, вам нужно зайти ко мне. Это важно.

– Не могу. Слишком занят – много задают.

– Это касается вашего психического состояния. Оно нестабильно.

– И ладно.

– Илья, такими вещами не шутят. Вам снятся кошмары?

– Вы это поняли по рисунку?

– Да или нет?

– Нет.

– Резкие смены настроения? Вдруг страх накатывает, а в следующий момент уже вроде как всё в порядке. Случается с вами такое?

– Не случается.

– Поймите, Илья, травмирующие воспоминания вытесняются из сознания. Так психика защищается от их разрушительного воздействия. Например, на ваших глазах кого-то сбила машина. Вам страшно. Но страх – штука неприятная, и вы засовываете его в самый дальний угол своей памяти, чтобы никогда не доставать. Или что-то произошло с вашим ребенком…

– У меня нет ребенка.

– … и психика играет с вами злую шутку – подменяет одно событие другим. Чтобы не травмировать…

– До свидания, Анна Ивановна.

И чего пристала? Лучше бы поговорила с моей мамой. Этот ее бессмысленный, безнадежный взгляд. Как будто я ушел вчера и так и пропал. Как будто она смотрела не на меня, а в пустоту. Ничего, это от бессонной ночи. Пройдет. Всё пройдет. Зря я ушел вчера. Зря.

* * *

– Хочешь мне что-то сказать? – с вызовом спросила Валерия.

Посмотрел в расписании ее кабинет, и вот я здесь. Она права, собирался ей кое-что сказать.

– Если хочешь, говори. А нет – так не отвлекай меня.

Я приблизился к ней.

– Я, значит, робкий и неуверенный?

– Да.

– И боязливый?

– Да.

Что говорить дальше, я не знал. Думал, Валерия станет оправдываться или рассердится, в любом случае, скажет больше одного слова. А она воззрилась на меня и чего-то ждет. Вспомнил свою неудачную попытку поцеловать. Снова оцепенел, как первоклашка.

– Придешь ко мне на день рождения? – выпалил я. Это не то, что я от себя ожидал. И почему когда рядом Валерия, моя крыша неумолимо едет?

– Когда? – растерялась она. Кажется, тоже ожидала от меня чего-то другого.

Я отступаю на шаг назад. Она права, я робкий и неуверенный.

– Через несколько дней, – говорю. Дурак. Надо сказать точную дату, это же день рождения. – Двадцать восьмого февраля.

– Последний день зимы. А где будешь справлять?

– В общаге.

Валерия мешкает.

– Ладно, приду.

– Хорошо. Тогда до дня рождения.

– Мы встретимся раньше. У нас послезавтра зачет по ансамблю, помнишь?

– Помню. Тогда до послезавтра.

Глупо как-то вышло. Пришел разбираться, называется. В деле с Валерией меня уже ничто не спасет.

Гена догнал меня у лестницы.

– Слушай, ты где ходишь? На психологию так и не вернулся.

– Я вернулся, все уже ушли.

– Не важно, – отмахнулся Гена. – Сейчас звонил тот парень: починил твой телефон.

– Тот парень? – переспросил я.

– Ну, из ремонтной мастерской. Я же оставил ему свой номер для связи. Говорю, телефон починил!

– Хорошо. Тогда пойду забирать.

– Сейчас? Еще ведь две пары.

– Мне срочно нужно.

– Настолько срочно? Зачем? – Гена округлил глаза. Я не собирался объяснять, зачем.

– Надо и всё.

– Тогда… – судя по лицу, в Гене боролись противоположные чувства. – Я с тобой тогда.

– Нет. Оставайся. Мне лекции потом дашь переписать.