Имитация науки. Полемические заметки

Прошу читателя представить картину: в лодке, застигнутой штормом, несколько людей, которые говорят на разных языках, исповедуют разные религии, имеют разный возраст и обладают очень различающимся жизненным опытом. Что будут делать пассажиры, увидев, что лодку заливает водой? Правильно, они станут эту воду с помощью всех доступных средств вычерпывать. Все помехи для взаимопонимания разом исчезли. Люди заняты общим делом, они вовлечены в общий практический процесс, и это и является фактором, обусловливающим их духовное единство. Пятый мой тезис: «Отрицание объективной истины находит свое завершение в признании сверхъестественных сил, т. е. в мистике». Если объективной истины нет, то каждый человек оказывается изолированным в своем внутреннем мире. Существование Другого превращается в неразрешимую проблему. Но человек – существо социальное. В ледяной пустыне солипсизма он чувствует себя чрезвычайно дискомфортно. Добровольно отказавшись от апелляции к аргументам здравого смысла, опыту, практике, солипсист оказывается принужденным искать какую-то путеводную звезду, которая могла бы привести его к другим людям, какую-то душевную опору. Долго искать, в общем-то, не приходится, ибо человечество располагает универсальным рецептом обретения душевного покоя: обращение к помощи свыше. Бог никому в помощи не откажет. Ну, если не всемогущий бог монотеистических религий, то какой-нибудь из бесчисленных богов политеистического комплекса. Сойдет и что-то попроще: дух леса, озера, горы. В общем, не так уж и важно, кто именно помогает. Существенно лишь то, что источником помощи является существо, находящееся по ту сторону дольнего мира. Оно же поможет и справиться с логическими противоречиями, в которых неотвратимо запутывается философ, отрывающий познание от его объективной основы, т. е. от практики.

В классически ясном виде эта мысль выражена Марксом в «Тезисах о Фейербахе»:

«Общественная жизнь является по существу практической»[205].

И далее:

«Все мистерии, которые уводят теорию в мистицизм, находят свое рациональное разрешение в человеческой практике и в понимании этой практики»[206].

Статья Ю. С. Салина – прекрасная иллюстрация правоты Маркса.

Обществоведение для пипла («когнитивная структура» С. Г. Кара-мурзы) [207]

Дебют С. Г. Кара-Мурзы на ниве публицистики приходится на самое начало 90-х годов. Именно в это время происходит коренной перелом в жизни советского народа, завершившийся победой контрреволюции. Советская власть уничтожена, а СССР разодран на части. Это историческая катастрофа, последствия которой значительно превосходят урон, нанесенный гитлеровским нашествием. За два с лишним десятилетия, что прошли с тех пор, все образовавшиеся на месте СССР осколки (за исключением Белоруссии) отброшены на многие десятилетия назад в экономическом, техническом, геополитическом, культурном отношении. Наша страна превращена в сырьевой придаток стран капиталистического ядра, попала в продовольственную, лекарственную, и – самое главное – технологическую зависимость от Запада. Деградация промышленности, сельского хозяйства, резкое социальное расслоение, демографическая катастрофа, духовное одичание, подъем мутной волны мистики, мракобесия, торжество клерикалов, вытеснение реалистического искусства пошлейшими поделками в духе Михалкова и Донцовой – таковы горькие реалии послесоветского бытия. На Западе социальные завоевания трудящихся, ставшие возможными под влиянием советского примера, подвергаются ускоренной эрозии. Под демократическими покровами, в которые облачена политическая жизнь западных стран, все более отчетливо проступает совсем иная сущность. Современный мир эволюционирует по направлению к глобальной фашистской диктатуре во главе с США. Земля в XXI веке все больше становится похожей на планету Торманс, созданную творческим воображением Ивана Ефремова в его знаменитой антиутопии «Час быка». Для человека, наделенного совестью, чувством ответственности за будущее народа, не желающего мириться с насилием и несправедливостью, видеть все это – тяжелое испытание. Люди левых убеждений не могут считать, что в истории поставлена последняя точка, что ничего иного не дано. Лучший мир возможен. Мало того, он необходим, и дело стоит того, чтобы за него побороться.