Immortality

- Кто следующий, ублюдки?

С рёвом на меня кинулся Бугай. Я отбросила его от себя, как резиновый мячик, спасовав его тело прямо на брата. Не удержавшись на ногах, Винс рухнул, погребенный под необъятной тушей.

Я обернулась к Сэлу. В его руках сверкнуло лезвие ножа.

- Что ты скажешь на это, карате-сучка?

- Что через секунду я отрежу им твои яйца.

- Какая смелая. Ну, давай, наступай.

Нас разделяло всего одно кресло, и, перелетев через него, я рванула прямо на выставленный нож. За мгновение, как сталь коснулась меня, я увидела в глазах Сэла ужас. Этот ублюдок, размахивающий ножом, никогда в жизни не убивал, и от мысли, что сейчас он перейдёт эту черту, Сэл по-детски наложил в штаны.

Нож должен был пропороть мне живот, но всё, что я почувствовала, как сталь гнётся от прикосновения к моему каменному телу. Мы с Сэлом упали в проход, и я услышала, как от удара об пол клацнули его зубы. Я приземлилась ему на грудь, придавливая всем своим весом. Он с ужасом таращился на меня, не в силах вздохнуть, всё ещё сжимая в руке погнутый нож. Одним стремительным ударом я раздробила ему запястье. Нож выпал из скрюченных пальцев. Сэл заорал от боли.

Он орал и орал, извиваясь подо мной, и я питала свою ярость его страхом и болью.

- Вот так, ублюдок. Чувствуешь это? – шипела я. – Почувствуй то, что все они чувствовали.

- Отпусти меня, дура долбанная! Я убью тебя, сука! Я убью тебя!

Я склонилась над Сэлом и с силой ударила его по лицу.

Издав булькающий звук, он закашлялся. Нос превратился в кашу. Сэл силился вздохнуть, но его рот, как и нос, был сплошным кровавым месивом. В попытке освободить его, чтобы сделать вздох, он выплюнул в меня сгусток крови.

Это было мгновение, которое могло бы длиться всю жизнь.

Тяжёлая капля кровавой слюны летела по воздуху. Я видела каждую составляющую её молекулу, следила за тем, как она расплёскивается в пространстве ярким розовым фонтаном. А потом ядро этой капли достигло своей цели, попав на мои раскрытые губы. И я сделала то, что неосознанно делает человек, когда на его губы попадает влага – я стёрла эту каплю.

… а в следующее мгновение слизнула её кровавый след.

Часть 10. (NC-21)

Soundtrack - Tainted love by Marilyn Manson 

Меня разбудил гул.

Чёрт, опять эти мусоросборники. Пора законодательно запретить им по воскресеньям выезжать на улицы раньше полудня. Единственный день, когда я могу выспаться вдоволь, а они безостановочно гудят жерновами, запихивая и перемалывая в своей ненасытной утробе мусор из уличных баков.

Чарли везунчик. Его окна выходят во двор, а мои - на улицу. Если бы комната отца не была размером с камеру предварительного заключения, я бы давно с ним махнулась. За комфорт надо платить, и чаще всего дискомфортом.

Потянувшись, я перевернулась на живот, пытаясь нащупать подушку, чтобы накрыть голову. Подушки не было. И матрас подо мной был жестким, в каких-то непонятных буграх. Что за…

Повернувшись на спину, я потянулась. Ладно, чёрт с ними, с мусоросборниками. Пусть гудят. Всё равно я выспалась.

Улыбнувшись этой мысли, я, наконец, открыла глаза.

Понадобилось какое-то время, чтобы понять на что я смотрю. Это определённо не был потолок моей комнаты. Я с удивлением рассматривала схемы из точек, разбегающихся по белой, пористой поверхности. Рисунок выглядел знакомым. Покопавшись в голове, я вспомнила, что видела подобное в помещениях с шумоизоляцией. Кому понадобилось лепить пенопластовые плиты на потолке?

Странно, но мне совершенно не было интересно, где я нахожусь. Я не испытывала ни любопытства, ни тревоги. А она непременно должна быть, ведь я точно была не дома. Но всё, что меня занимало в данную минуту – это чувство неимоверной лёгкости. Будто недавно я пробежала марафон, а потом хорошенечко отдохнула. Ноздри покалывало от тёплого, сладкого аромата, похожего на запах кондитерской или детской присыпки. Или же солнечного света. Да, это определённо был сладкий запах солнечного света, хотя глаза его не наблюдали. Какое приятное добавление к охватившей меня лёгкости и счастью!

Я парила в собственном теле, ощущала каждую клеточку себя. Не помню, чтобы раньше со мной случалось нечто подобное. Это был эмоциональный и физический подъём, при котором сущим кощунством было оставаться в постели. Мне захотелось немедленно заняться чем-то полезным, например, разобрать верхние шкафчики на кухне или вырыть бассейн на заднем дворе. Улыбаясь этой мысли, я с энтузиазмом села в кровати, привычным жестом отбрасывая волосы с лица, и…

… и завизжала, падая со своего ложа, на поверку оказавшимся разломанным чёрным креслом. Оказавшись на полу, я, не переставая кричать, заработала ногами, отползая к ближайшей стене.

Мозг отказывался воспринимать то, на что смотрели мои глаза. Безжалостный свет, льющийся со стен, отражался в каждой детали раскинувшегося передо мной побоища.

Это не был запах солнечного света. Это был запах крови. Тошнотворное зловоние смерти. Повсюду. Будто комнату облили ею из шланга.