Император Август и его время

16 января 27 г. до н. э. на заседании сената потомок Октавиев, принявший имя Гая Юлия Цезаря вследствие усыновления, стал именоваться по-новому, как никто ранее в римской истории. Отныне полное имя его звучало «Император Цезарь Август». Так называть принцепса предложил Луций Мунаций Планк. Мысль об особом именовании единовластного правителя Рима высказывалась многими в сенате. Предложений было немало, но к единому мнению сенаторы так и не пришли. Идея даровать Октавиану имя Ромула и тем возвеличить его до уровня нового основателя Рима была отвергнута, хотя поначалу сам наследник Цезаря готов был принять это великое имя, о чём сообщает Дион Кассий[1121]. Здесь могло возникнуть подозрение, что новый Ромул стремится к прямой царской власти, каковой обладал основатель Города. Кроме того, Ромул был братоубийцей, о чём напоминать было неуместно. А вот предложение Планка сенат принял и благосклонно одобрил сам Октавиан. Имя «Август» – «Умножающий», «Податель всеобщего благополучия» имело сакральный смысл. В Риме широко была известна строка из «Анналов» Квинта Энния: «По августейшем гаданье основан был Рим знаменитый»[1122]. По словам Светония, «это было имя не только новое, но и более возвышенное, ибо и почитаемые места, где авгуры совершали обряд освящения, называются августейшими, то ли от слова увеличение (auctus), то ли от полета или кормления птиц (avium gestus gustusve)…»[1123]. Греки имя «Август» переводили словом «σεβαστός» – «священный, чтимый»[1124]. Сам обладатель нового имени, под которым он и вошёл в историю, так написал об этом: «…постановлением сената я был назван Августом, дверные косяки моего дома были всенародно украшены лаврами, над входом был прикреплён гражданский венок, а в курии Юлия был установлен золотой щит с надписью, гласящей, что сенат и народ римский даровали мне его за доблесть, милосердие, справедливость и благочестие. После этого я превосходил всех своим авторитетом, власти же я имел ничуть не более, чем те, кто были моими коллегами по каждой магистратуре»[1125].

Золотой щит, преподнесённый Августу от имени сената и римского народа, имел особое значение[1126]. «Virtus», «Clementia», «Iustitia», «Pietas» – четыре главные добродетели римлянина с древнейших времён. Каждая из них теперь объявлялась присущей тому, в честь кого и был поставлен в сенатской курии золотой щит. «Virtus»-«Мужество, доблесть». Победив в гражданской войне, Август доказал, что ими он превзошёл всех, кто ему противостоял. «Clementia» – «Милосердие». Это качество украшает победителя, подчёркивает, что победил он во имя мира, во имя всеобщего процветания, но не ради наслаждения своим торжеством и мщения побеждённым. «Iustitia» – «Законность, правосудие». Отказ от каких-либо неправовых действий в будущем. Отныне всё будет основано исключительно на законах, на точном следовании заветам предков, на справедливости. «Pietas» – «Благочестие», важнейшее достоинство римлянина, почитающего богов, предков, родителей. Тот, кто следует этим традициям, великим заветам предков, находится под божественным покровительством. Боги и даровали Августу победу над всеми врагами на благо Рима и всего римского народа.

Обладание доблестями истинного римлянина должно было обеспечить Августу тот самый наивысший авторитет, auctoritas, о чём он пишет с такой гордостью. Не без лукавства. Вспоминается ядовитая шутка философа II века Фаворина в адрес императора Адриана. Когда мыслителя упрекнули, что он уж больно легко соглашается с правителем в философских спорах, то он ответил: «Вы даёте мне неправильный совет, друзья, если не позволяете мне считать самым учёным среди всех того, кто командует тридцатью легионами»[1127]. Применительно ко времени Августа этот ответ мог бы прозвучать так: «Разве не является авторитетнейшим тот, у кого под началом двадцать пять легионов?».

В то же время об особом значении auctoritas забывать не должно. Ведь именно это, если вспомнить Цицерона, и была та нравственная сила, дававшая человеку на высшем посту моральное право осуществлять власть[1128]. Задача обретённого принцепсом авторитета – убеждать квиритов в том, что только от Августа и зависит благоденствие как государства, так и всего римского народа[1129].

Август, можно сказать, первый правитель в мировой истории, понявший значение идеологии для обеспечения прочности и могущества власти в государстве. Его изначальная идеология была обращена в недавнее прошлое: Октавиан – истинный наследник Цезаря[1130]. Только он в состоянии защитить и обеспечить те блага, которые завещал римскому народу божественный Юлий.

При всей своей очевидной популярности эта идеология имела и слабые стороны: она неизбежно толкала во враждебный лагерь былых помпеянцев и действующих республиканцев, способных на самые решительные действия, что показали и мартовские иды, и новая вспышка гражданской войны.