Император и шут

Император выглядел усталым, но с той ночи в Круглом заде сил у старика заметно прибавилось. Эмшандар был закутан в теплую мантию с горностаевой оторочкой. Видимо, день выдался хлопотный, и император только к вечеру смог переодеться во что-то менее официальное. Редкие седые волосы обрамляли лицо, обтянутое иссохшей, как пергамент, кожей, отчего старик казался ожившим скелетом, однако проницательные глаза смотрели твердо и уверенно. Неторопливые движения пожилого человека в просторной мантии, кубок с вином в его руке, кресло подле камина и то, как он в него усаживался, навеяли на Инос воспоминания, грустные и, казалось бы, давно забытые, о кабинете отца и докторе Сагорне. Он точно так же поднимал кубок за ее здоровье... Но как мог имп, пусть даже истощенный, костлявый, хоть и такой крупный, как Эмшандар, вообще напомнить джотунна? Скорее всего, воспоминание пришло из песни, которую она пела, и ароматного букета вина, искрящегося в ее кубке.

— Вино великолепно, сир! Эльфийское, конечно?

— А поточнее? — поднял седую бровь Эмшандар.

Она вытянула руку с хрустальным кубком и полюбовалась искрящимся напитком, потом вдохнула аромат и рискнула уточнить:

— Вальдоквифф. Пятьдесят третьего года, не так ли?

— Сорок седьмого, — торжествовал император.

Зардевшись с досады, Инос стала оправдываться:

— Вряд ли раньше мне когда-либо попадался сорок седьмой.

— Согласен, вино этого сбора — редкость, но Вальдоквифф ты верно определила. Мне докладывали о некоторых твоих подвигах. Я рад, что ты неуклонно развиваешь свои таланты, дитя мое.

Конечно, слухи и сплетни для дворца — норма жизни, а она с недавних пор главный центр внимания, так что терпеть ей придется и дальше. Император тактично сменил тему:

— Как самочувствие твоей тетушки? Она в добром здравии?

— О, вполне, благодарю вас. Кэйд неутомима и скоро перезнакомится со всем Хабом. Осмелюсь ли я спросить, как ваше здоровье, ваше величество?

— О, превосходно! За каждой трапезой я ем за троих и становлюсь втрое сильнее. Но самое приятное — я с чистой совестью сваливаю собственные промахи последних десяти лет на беднягу Итбена, что вконец уничтожает его репутацию. Впрочем, за несколько коротких недель он столько дров наломал! Однако, — пригубив вино и хитренько усмехаясь, перешел император к сути дела, — девушки не ходят к старикам просто так. Тебе нужна моя помощь, не так ли?

— Даже не знаю, сир... Рэп...

— Да, да, я его видел, — закивал старик. — Они с Шанди неплохо проводили время. Рэп очень помог моему внуку.

Слушая императора, Инос закусила с досады губу. Как она могла забыть о Шанди?

— Может быть, вы знаете, где я могу найти его? Рэпа, я имею в виду.

Император сделал все, чтобы не рассмеяться.

— Конечно, знаю, — заверил старик. — Парень собирается в Феерию.

— В Феерию?

— У него там какое-то срочное дело. Так он сказал, — фыркнул Эмшандар.

«В Хабе у него дело срочнее некуда, — досадовала Инос. — Вот уж чем ему следовало заняться в первую очередь!»

Император сдержанно кашлянул и предостерег:

— Но информация строго секретная. Он просил сообщить это только тебе и больше никому.

«Час от часу не легче! — расстроилась Инос. — Если Рэп с легкостью предвидит каждый мой шаг, значит, он намеренно избегает встречи! Да как он смеет!»

— Ты виделась со своим кузеном герцогом? — спросил Эмшандар.

— Сегодня утром... — пробормотала Инос. Ее даже дрожь пробрала, когда она вспомнила Анджилки. — Считалось, что он бодрствовал, но... Я поняла, что Рэп уже был у него. Доктора в полной растерянности... Бедняжка Анджилки, он совсем как малый ребенок.

— Рэп объяснил мне, что удар герцог получил особенный, колдовской. Утраченную память теперь уже никаким способом не восстановишь, но жить он будет и постепенно кое-чему научится.

«Императору сказал, — обиделась Инос, — а мне? Ладно, колдун ты или нет, но дай мне только добраться до тебя, и я тебе уши оборву!» — мстительно пообещала Инос.

— У меня есть и другая печальная новость. Я передал пакет в твои апартаменты, но раз уж мы здесь... Вдовствующая герцогиня, матушка Анджилки, преставилась.

— Ну уж по ней-то я плакать не буду! — резко ответила Инос. — Из-за нее все мои беды, во всяком случае многие...

— О-о? Это не королевский ответ. Пусть она очень дальняя родственница, но приличествующая случаю толика уныния необходима.

Инос приняла упрек к сведению и извинилась. Глубоко запавшие и потускневшие за долгий век глаза старика неотрывно следили за малейшим изменением выражения лица девушки. Это убедило ее в том, что репутация Эмшандара как проницательнейшего из властителей вполне заслуженна.

— Возникает проблема с Кинвэйлом, — медленно произнес он, предоставляя Инос самой додумать недосказанное. Видя, что Инос молчит, император добавил: — Герцог теперь недееспособен, а его дочери пока еще несовершеннолетние.

— Дочери!

— Да. Пожалуй, Кинвэйл — чуть ли не единственный удел, где титул и земли передаются исключительно по женской линии наследования. Встает вопрос, кто станет опекуном наших двоюродных кузин? На кого мне взвалить эту хлопотную обязанность — растить новую герцогиню?