Император и шут

— Рэп, послушай! Я вот о чем подумала: около года назад я поднялась в эту башню и исчезла. Теперь я появилась в этой же башне и спускаюсь к людям... а что я скажу, когда меня спросят, где я была?

— Тебе ничего не надо объяснять, — фыркнул Рэп. — Что тебе за дело до их вопросов? Заяви, что ты голодна, и потребуй завтрак.

— Рэп!

— Спрашивать никто не станет. Это им и в голову не придет, ведь ты — королева, — говорил колдун, спускаясь вниз. Инос шла следом. — Монархам вопросов не задают. Ты только не забывай смотреть на них с надменной властностью.

«Легко сказать, — мучилась про себя Инос. — Ему-то что? Он — колдун, а я не привыкла распоряжаться».

Наконец они добрались до покоев ее отца. В спальне стоял кавардак: на полу валялись грязные матрасы и циновки; оставшаяся мебель оказалась поломана или попорчена, большая ее часть, видимо, пошла на дрова. Два фамильных портрета над камином были исчерканы углем и изрезаны — ими пользовались как мишенями для метания ножей. Везде валялось тряпье, бутылки и миски. Видя разорение родового гнезда, Инос начала закипать гневом.

Следующая комната — отцовский кабинет — представляла собой не менее жалкое зрелище. Малая гостиная отцовских покоев выглядела еще хуже, хотя, конечно, тогда, когда Инос видела ее в последний раз, она тоже выглядела не блестяще, с обуглившимися коврами и осколками фарфора на полу. В ней прибавилось зловещего вида пятно перед камином. Вниз и вниз...

В зале квартировали офицеры. Здесь чувствовались признаки заботы об уюте — подернутые золой угольки в камине все еще были теплыми и тихо тлели под пеплом. Инос заметила несколько тюфяков с наброшенными на них мятыми одеялами. Ее дом был осквернен, и джотуннская кровь яростно требовала мести.

На последней ступеньке винтовой лестницы Рэп остановился. Фонарь потух, а потом и исчез вовсе, за ненадобностью. Инос не было нужды прислушиваться, из-за дверей доносились звуки музыки и крики. Рэп сжал ее запястье и прошептал:

— Не бойся, на нас будут чары невидимости.

Обещанные чары оказались палкой о двух концах. Пробираясь вперед шаг за шагом, Инос прекрасно различала слабый свет, вырывавшийся из-за угла, но собственных ног она, к сожалению, не находила и то и дело спотыкалась. Рэпа перед собой она тоже не видела, только чувствовала его крепкую руку. Лишь благодаря его поддержке девушка могла устоять на ногах. Так, друг за другом, они осторожно вошли в тронный зал и окунулись в шум беспутного веселья.

В камине жарко пылал торф. Королевский трон стоял посреди зала. На нем восседал молодой детина с девкой на коленях.

Ближе к стенам размещались столы. Все свободное пространство предназначалось для танцев. Но пока в центре зала довольно неуклюже кривлялись две полуголые девицы. Наверху, на антресолях, куцый оркестр нестройно наяривал джигу.

Все пираты были здесь: кто за столами, а кто на столах с подружками. Испуганные девушки, по большей части нагие, не смели пикнуть, а пирующие, основательно подогретые вином, хохотали, глумились и наперебой отпускали грубые шуточки над неумением и страхом танцовщиц.

«Они все моложе меня, совсем девочки! — возмущалась Инос. — Здесь нет ни одной зрелой женщины!»

Иносолан стало нестерпимо горько при виде этих несчастных. Волна возмущения и ярости захлестнула ее, доводя до белого каления. Инос задыхалась в меховой шубе, но отнюдь не от пышущего жаром камина. Отирая пот с лица, она вспоминала Азака и сидов.

Захватчики, все как один, были джотуннами и ходили полуголыми. За время своих скитаний Инос успела забыть, какие громадины чистокровные джотунны. В зале кутили юнцы, но до чего же рослые! Белокожие, пугающе огромные. Тот, на троне, несомненно Гристакс, судя по всему, только-только утратил юношескую невинность. Он напоминал Калкора, только юного.

«Он скоро умрет... Но не самой же мне его убивать!» — содрогнулась Инос.

Джотуннам не было свойственно расставаться с оружием. Даже веселясь на Празднике зимы, все держали под рукой и мечи и кинжалы. Суетясь и снуя взад-вперед, дворцовые слуги спешили угодить бандитам, старательно снабжая их угощением и выпивкой. Инос узнавала не только слуг, но и девушек, по крайней мере некоторых из них.

«Неужели эти молокососы перебили всех женщин? — мелькнула у Инос ужасная мысль. — О Боги, Боги, Боги! Как стерпеть такое?!» — бормотала она себе под нос.

— Сорок один, — подсчитал Рэп и удовлетворенно добавил: — Все они, поганцы, здесь. У тебя остались какие-либо сомнения... колебания?..

— Никаких! Они умрут! Все!

— Правильно. Теперь поскорее уйдем отсюда, ладно?

— О да! — поспешила согласиться Инос, заметив, как с одной из девочек срывают последнюю одежонку, и догадываясь, какого рода развлечение последует за этим. В порыве возмущения она чуть было не приказала своему придворному колдуну поразить джотуннов молнией, но тут же передумала, сочтя, что это была бы для них слишком милосердная кара. К тому же ей предстояло удерживать власть без помощи колдовства. Значит, и завоевывать корону придется, не прибегая к магии... во всяком случае — так должно казаться людям.