Император из стали

– Мне кажется, вы чересчур категоричны, – Эммануил Нобель сцепил руки в замок, чтобы не было заметно, как предательски дрожат пальцы. – Хотя… И какие неожиданные шаги вы предлагаете?

– Я бы с удовольствием объявил ваше «Товарищество» военным подразделением империи, а его служащих – военными интендантами… Лейб-интендантура империи… Звучит? Но если вы не готовы на столь радикальные перемены, я готов заключить неформальный союз между мной и вами, в рамках которого вы будете получать такую поддержку, которая не описывается ни одним действующим нормативным актом, в обмен на такую же неформальную поддержку моих предложений и инициатив.

– И какими они будут? – заметно напрягся промышленник.

– Организационно – следует принять предложение Ротшильдов о передаче вам их бакинских активов, тем более что в ближайшее время у них будут дела поважнее… Для выкупа этих активов я предлагаю вам эмитировать привилегированные акции, которые выкупит государство. Представлять интересы государства в вашем «Товариществе» буду я сам. Таким образом, ваше предприятие станет фактически монополией с государственным участием, что даст возможность расценивать недружественные жесты в отношении вас как враждебные престолу.

– Это интересное предложение… – начал Нобель.

– Подождите, вы ещё не слышали вторую часть, – усмехнулся император. – Вам надо произвести ещё одну эмиссию акций, которую требуется распространить среди ваших рабочих и служащих. Каким образом – решайте сами. Я бы рекомендовал регулировать их количество в зависимости от трудового стажа… Но не настаиваю… Таким образом вы приобретете еще одного союзника, сделаете рабочих реальными совладельцами и резко снизите протестный градус, приближающийся незаметно, но уверенно, к точке кипения во всей империи.

– Это что-то невообразимое и немыслимое!.. Как вы представляете себе собрание акционеров, где рядом с солидными инвесторами будут…

– Будут сидеть неотёсанные, необразованные, грубые мужики? Так вы хотели сказать? – подался вперёд император, и нефтепромышленник с ужасом увидел, что на него смотрят пылающие глаза хищника. – Вы, господин магнат, совсем ничего дальше носа своего не видите? Вы не видите, как обостряется конфликт между трудом и капиталом, как растёт отчуждение между работниками и администрацией, между наёмным персоналом и хозяевами? Вы не замечаете, как управление протестом раз за разом филигранно перехватывают профессиональные политики – в первую очередь с берегов Темзы? Вы не понимаете, что это закончится тем, что вас вообще не останется нигде – ни в кресле директора, ни в зале акционеров?..

– Мы заботимся о своих рабочих и служащих! У нас самые комфортные условия! У нас…

– Да, я знаю, – махнув рукой, устало опустился император обратно в кресло. – Ваше «Товарищество» действительно одно из самых лояльных по отношению к рабочим и служащим. Но сегодня этого уже мало… Что бы вы ни сделали, они всё равно это воспримут как подачку с барского плеча. А нам нужно в корне менять ситуацию, иначе руками рабочих, как метлой, сметут и вас, и меня, и всё государство. А сделать их союзниками не получится, если не поделиться собственностью… И я не понимаю, почему вас так это возмущает. Каждый из рабочих может сегодня приобрести акции «Товарищества» через биржевого маклера. Я же просто предлагаю сделать их демонстративно доступными, публичными и максимально льготными. Может, даже бесплатными… Но недоступными для посторонних, то есть без права отчуждения… Может быть, за исключением передачи по наследству…

– Вам нужен пример? Работающая модель для внедрения опыта по всей империи? – догадался нефтепромышленник.

Император кивнул головой и окутался дымом от раскуриваемой трубки:

– Мне нужна не просто модель, а особая, позволяющая перехватить инициативу у многочисленных революционных группировок и в первую очередь у революционеров, представляющих крупный и средний капитал, состоящих из владельцев фабрик и заводов. Их активно поддерживает интеллигенция. У них более чем серьёзная поддержка среди чиновников. А пролетариат… – император глубоко затянулся, – это только подтанцовка. Но именно его будут использовать как таран для сноса конкурентов и государства в целом. Я хочу отобрать у них этот таран. Даже больше – я хочу сделать его своим… Поэтому мне нужны рабочие – совладельцы предприятий, сидящие в президиумах собраний акционеров. И мне нужна крупная компания, как пример, где это всё успешно работает.

– Другого способа борьбы с революционерами нет?

– У любого правителя есть всего один способ избежать революции – быть радикальнее самого радикального революционера.

– Самые радикальные требуют «Долой самодержавие!».

– Если это понадобится для дела, а не просто ради красного словца и позы, я готов, – спокойно ответил император. – Один очень близкий мне человек говорил, что у меня получилось бы быть священником…

– О, ваше величество, – улыбаясь, покачал головой Нобель, – если только священником очень воинственной церкви. Подставлять вторую щёку – это не про вас…