Император. Книга четвертая. Александр

Обед был, действительно, задуман грандиозный. Окна столовой в доме генерал-губернатора так и сияли. Играли мазурку. Перед входом стояла толпа офицеров. Я подъехал. Узнал конногвардейцев, среди которых был и полковник Саблуков. Спешившись, я передал коня ординарцу и подошёл к офицерам:

– Господа, моё почтение. Почему вы стоите здесь? Вас не пускают.

– Мы ждём вас, – объяснил мне Саблуков. – Вы – наш лидер. Без вас мы не пойдём.

– Очень лестно слышать такое, – смутился я. – Но чем же я заслужил такое право?

В это время подъехала открытая коляска. Из коляски вылез генерал Багратион и генерал Милорадович.

– Добрый вечер, господа, – поздоровался Багратион. – Рад видеть вас Семён Иванович.

– Вас тоже пригласили? – удивился я.

– Пригласили, – горько усмехнулся Милорадович. – Сперва мы отклонили приглашение. Но нам сказали, что на обеде будет флигель-адъютант Добров. Только поэтому мы здесь. С остальными господами из партии Зубовых, нам не очень интересно встречаться, тем более, пить вместе.

– Что поделать, – развёл я руками. – Нынче времена такие в России. Надо как-то договариваться.

Столы ломились от блюд. Даже откуда-то доставили ананасы. Дичь, поросёнок под хреном, паштеты от французского повара. Шеренгой стояли бутыли с шампанским. Мы сели отдельно, эдакой мрачной кучкой. К нам подходил Платон Зубов уже в подпитии, пытался шутить. Рассказал какой-то пошлый анекдот. Но никто даже не улыбнулся. Зубов что-то пробурчал недовольное и отошёл прочь.

Я увидел Горголи. Он держался уверенно и много не пил. Рядом с ним, как приклеенный, ходил майор Яшвиль. Интересно, что мне уготовили? Неужели саблю смазали ядом? Фон Пален знаток всяких отрав. Он сам стоял в окружении сановников-лизоблюдов и о чём-то увлечённо рассказывала. В нашу сторону даже не смотрел.

– Господа! – громко сказал Милорадович. – Предлагаю выпить за императора.

– За императора! – подхватили мы.

– Позвольте, – спросил фон Пален. – За старого или за нового?

– За нашего императора, за российского, – ответил Милорадович.

– Простите, – не отставал фон Пален. – Так будем чокаться или выпьем молча?

– Кто как захочет, – ответил Багратион. – Кому как совесть позволит.

После этого тоста веселья поубавилось. Вдруг в зал стремительно вошёл адмирал Чичагов и направился прямо к генералу Уварову. Я вовремя заметил гнев на его лице. Вскочил с места и в последний момент оказался между Уваровым и Чичаговым.

– Помниться, вы сорвали с меня крест Святого Георгия. Знаете, что за такое в армии не вызывают на дуэль, а просто пристреливают, как бешенную собаку?

– Что вы себе позволяете? – вскипел Уваров. – Я выполнял приказ императора.

– Господа, прошу вас быть благоразумными, – потребовал я. – Господин адмирал, Уваров не виноват. Он же не мог ослушаться приказа.

Чичагов, глядя огненным взглядом в глаза Уварова, ответил:

– Если вы будете служить нынешнему императору так же «верно», как его предшественнику, то заслужите себе достойную награду.

– На что вы намекаете? – вскипел Уваров.

– Не вы ли в ночь смерти императора были дежурным генерал-адъютантом?

– Прошу вас прекратить раздоры, господа, – тут же вмешался фон Пален. – Мы собрались, чтобы объединиться, а получается все наоборот.

Уварова и Чичагова развели в разные стороны и успокоили.

Обед прошёл отвратительно. Мы с Саблуковым попрощались с офицерами, сели на коней и отправились к месту дуэли. Уже совсем стемнело. Повалил мартовский мокрый снег.

– О чем вы задумались, Добров? – спросил у меня Саблуков.

– Прошу вас, если меня убьют, позаботьтесь о моих братьях.

– Не нравится мне ваше настроение. Нельзя перед схваткой поддаваться унынию. Возьмите себя в руки. Выши братья отлично служат. Во всем стараются походить на вас. Из них выйдут достойные офицеры.

– Спасибо, – поблагодарил я товарища.

Мы проезжали мимо замка Святого Михаила. Невзирая на поздний час, у ограды волновалось огромное море людей. Солдаты пускали через мост к воротам по несколько человек.

– Ого, сколько народу, – удивился Саблуков. – Как будто вся Россия пришла проститься с императором.

Я заметил юродивую в старом мундире полковника. Она сидела на каменном приступке ограды.

– Прошу прощения, я на минутку, – попросил я, остановил лошадь, спрыгнул на землю и подошёл к Ксении.

– Если хотите, я могу вас проводить к телу императора без всякой толкучки, – предложил я.

– Зачем мне его тело? – удивилась она. – Тело скоро будет в земле. А с душой его я и так повидаюсь. Время придёт, и все свидимся. А ты, я вижу, к смерти готовишься?

– Готовлюсь, – вздохнул я.

– Не пришёл твой час. Езжай спокойно, а я за тебя помолюсь. Молитва у меня крепкая, пушечным ядром не прошибёшь. Езжай.

Она совершила надо мной крестное знамение. Я запрыгнул в седло и с облегчением расправил плечи. Нас догнали наши соперники: майор Яшвиль и полковник Горголи.

– Господа, давайте поторопимся, а то мне сегодня еще дежурить у гроба императора, – сказал я нетерпеливо.

Яшвиль только криво усмехнулся. Горголи мрачно согласился:

– Поторопимся.

Я дал коню шпоры. Саблуков еле поспевал за мной.