Император Наполеон

Для проживания он выбрал себе рядом с гаванью дом под названием «Мулини» (Мельница), сразу надстроил над ним еще один этаж - разумеется, лично руководя строителями, - и стал называть его дворцом. В качестве летней дачи он построил уютный домик на холме в Сан Мартино. Уюту он всегда был рад, но к роскоши равнодушен. Его кровать во дворце Мулини была обычной походной (железной) кроватью. Слуг во дворце было немного, и беспокоил их Наполеон нечасто. У себя дома он бывал только поздними вечерами, от верховой прогулки до сна, и обычно - за книгами: перечитывал своих любимых авторов (Плутарха, Корнеля, Расина, Вольтера), а также «“Кабинет фей”» - собрание сказок и легенд в 41 томе, от “1001 ночи” до Шарля Перро»[1430].

Комиссары шестой коалиции ни в чем не мешали Наполеону, но раздражали его самим фактом надзорного присутствия. Он был рад, когда в конце мая 1814 г. трое из них (россиянин, пруссак и австриец) уехали с Эльбы. Остался на острове для формального присмотра за ссыльным императором только сэр Кемпбелл. И тут вскоре одна за другой, стали приезжать к нему три дорогих для него женщины - мать, сестра и (тайно!) возлюбленная.

Первой, 2 августа 1814 г., прибыла в Портоферрайо «мама Летиция». Наполеон ждал ее у причала. Сопровождавший его Л. - Ж. Маршан на всю жизнь запомнил, с какой нежностью сын встретил мать: «...он так бурно целовал ее, что высушил все слезы, стекавшие из ее глаз»[1431]. По воспоминаниям Маршана, 65-летняя «Madame Mère» «была в хорошем состоянии здоровья и по-прежнему очень красива». Сэр Кемпбелл тоже отметил: «Эта пожилая леди была весьма привлекательна, среднего роста, с хорошей фигурой и свежим цветом лица»[1432].

Наполеон доставил «маму Летицию» в отдельную резиденцию, которую он приготовил и обставил всем необходимым для нее неподалеку от дворца Мулини. Летиция, зная о финансовых затруднениях императора, предложила ему все содержимое ее шкатулки с драгоценностями. Наполеон категорически отказался принять такой (не на один миллион франков) подарок. Тогда она столь же категорически потребовала, чтобы ей было позволено самой платить за свой пансион. Здесь уже сын не стал спорить с матерью.

Судя по всему, Летиция приезжала к Наполеону в его бессрочную ссылку навсегда. Можно согласиться с Э. Людвигом в том, что, оказавшись на Эльбе, она была счастлива: «теперь ее сыну больше не угрожают покушения и битвы, здесь тепло и тихо, и почти так же красиво, как на Корсике. Ежедневное общение с сыном возвращает Летицию к доброму старому времени»[1433].

Прошел месяц, и к Наполеону приехала на Эльбу (тоже с желанием остаться при нем) женщина, которая была его самой трогательной, чистой и нежной любовью, - Мария Валевская. Ее родной брат полковник французской армии Теодор Марциан Лончиньский сначала побывал у Наполеона в Портоферрайо с письмом от Марии, в котором она просила разрешения приехать к императору. Ответ был: «приезжай», а в конце его значилось: «До свидания, Мари. С беспредельной нежностью - Наполеон»[1434].

Поздним вечером 1 сентября 1814 г. с палубы трехмачтового брига в Портоферрайо сошли Мария Валевская с 5-летним сыном Александром, ее брат Теодор Марциан и сестра Эмилия. Их встречали гофмаршал Бертран и полковник Бернотти с каретой, запряженной четверкой лошадей, и еще с тремя лошадьми под седлами. Четырех пассажиров теперь надо было привезти в высокогорную обитель Мадонна дель - Монте над селением Марчиана. Цитирую далее Мариана Брандыса (лучше его об этом не расскажешь).

«После того как пассажиры пересели с корабля в экипаж, кони рысью пошли к Марчиане. На половине дороги экипаж вдруг остановился. Путешественников наэлектризовал возглас: “Император!” Они увидели трех всадников с факелами. Это Наполеон с офицерами личной охраны выехал верхом встречать Валевскую и сына... Дальше ехали уже вместе. За селением Марчиана вся компания вышла из кареты и принялась взбираться по крутой тропинке в обитель Мадонна дель - Монте. Маленького Александра несли на руках поочередно Наполеон и один из его офицеров. Добрались к обители только в час ночи»[1435].

В горной обители Наполеон и Мария поужинали вместе с его свитой и ее родственниками, а ко сну разошлись: она - в приготовленные для нее комнаты, он - в армейскую палатку под каштановым деревом. «Только он уединился в своем “шатре”, - не без юмора пишет об этом Андре Кастело, - как раздался ужасный раскат грома, и Наполеон, вскочив с кровати, как был, в ночной рубашке, побежал к Марии. Ведь его прекрасная полька так боится грозы! Нужно ее успокоить...»[1436]