Император Николай II и евреи

Это был один из самых примечательных евреев XIX века. В молодости он обратил на себя внимание, будучи адвокатом. Затем он принял активное участие в революции 1848 года, вошел во Временное правительство и стал признанным вождем французских евреев. Как только ему стало известно о процессе в Дамаске, Кремье сначала с помощью Ротшильдов попытался надавить на правительство, чтобы оно отозвало графа Ратти-Ментона. Но попытки Ротшильдов провалились из-за позиции Тьера, занимавшего в то время пост министра иностранных дел. Тогда Кремье решил направить свои усилия в Англию, где почва была более благоприятной. Там ему удалось заручиться поддержкой двух из самых значительных денежных королей, двух евреев из Сити – Натаньеля Ротшильда и сэра Моисея Монтефьори (изначально – Блуменберга). В этих условиях поддержку также оказало правительство, увидевшее в этой ситуации хорошую возможность уменьшить французское влияние на Востоке, которое ему было особо неприятно, и 11 июля 1840 г., естественно, благодаря тщательной закулисной работе, между Англией, Россией, Пруссией и Австрией был образован «четверной союз» для поддержки власти турецкого султана в Малой Азии от притязаний египетского хедива, требовавшего независимости. Франция приняла сторону Мехмеда-Али. Затем английская королева передала свою королевскую яхту в распоряжение евреев, и Кремье в сопровождении сэра Моисея Монтефьори появился в Александрии. С ними был германский еврей Соломон Мунк, специалист по восточным языкам, бывший наставником у Альфонса и Густава Ротшильдов в Париже.

Натаньель Ротшильд (из Лондона) снабдил это посольство неопровержимым доказательством невиновности осужденных в виде большого мешка золота, одновременно уведомив хедива, что в случае, если он не удовлетворит пожеланий еврейских делегатов, кредит Египту будет закрыт[54].

У Мехмеда-Али не было возможности сопротивляться такому звонкому аргументу, и 30 августа 1840 г. он подписал фирман, согласно которому евреи, осужденные на смерть, были отпущены, а дело закрыто.

Кремье и Монтефьори хотели пересмотра дела, чтобы обвиненные были оправданы решением нового суда, но Мехмед-Али, не вникавший в такие тонкости, ответил на их просьбу: «Зачем пересматривать? Я просто-напросто помилую этих честных людей».

«Нет, — ответил Кремье. — Помилование означает вину! Мы не хотим даже допустить мысли, что они виновны!»

Тогда Мехмед-Али издал приказ вычеркнуть слово «помилование» из своего фирмана. Вот его текст: «В изложении и по просьбе г-д Моисея Монтефьори и Кремье, которые прибыли к нам в качестве делегатов от всех европейцев, исповедующих религию Моисея, нам стало известно, что они просят освобождения и безопасности для тех евреев, которые были задержаны, а также для тех, кто бежал, в ходе расследования дела о. Фомы, монаха, пропавшего в Дамаске, и его слуги Ибрагима. И так как было бы неуместно по причине многочисленности населения отказать им в их просьбе, мы приказываем освободить еврейских заключенных и дать беглецам гарантию безопасности в случае их возвращения»[55].

Содержание фирмана ясно показывает, что евреи – исполнители убийства – были «освобождены» от наказания, а не «оправданы», и «освобождены» лишь потому, что «по причине многочисленности населения всех европейцев, исповедующих религию Моисея...» Мехмед-Али решил, что «было бы неуместно отказать им в их просьбе».

И, тем не менее, евреи праздновали это как большую победу, считая, что такое завершение Дамасского дела опровергает «абсурдные обвинения христиан», как писал об этом Кремье в том же 1840 г. в газете “Journal des Debats”.

Победа, которую одержали евреи в этом деле, привела их к мысли создать постоянную организацию для защиты еврейских интересов. В журнале “Archives Israelites”, основанном в Париже в 1840 г., еврей Коген начал серию статей на эту тему.

Но создание задуманной организации произошло только после «дела Мортара», имевшего большой резонанс.

В Болонье, входившей в то время в папское государство, в 1851 г. родился мальчик по имени Эдгар Мортара. Этот маленький мальчик заболел смертельной болезнью, и его кормилица, христианка, Анна Морифи втайне от его родителей окрестила его, о чем они узнали только через несколько лет. Поднялся невероятный шум.

Тогда папа Пий IX, желавший спасти ребенка от возможных покушений со стороны евреев, взял его в Ватикан, где он получил прекрасное воспитание, и Эдгар Мортара до конца своих дней остался христианином. Без всяких сомнений, папская казна была достаточно богата, чтобы выплатить компенсацию родителям ребенка, которые, с другой стороны, должны были утешиться тем, что их сын получил прекрасное образование[56], но это дело было замечательным поводом для евреев и масонов поднять страшный крик против светской власти папы.