Император Павел I

— Хоть убейте, не могу сказать. Я до того был испуган, что ни одного слова припомнить не могу».

Взгляд Пушкина на Павла I трансформируется от «увенчанного злодея», «тирана» до «романтического императора» — «врага коварства и невежд». «Он человек! Им властвует мгновенье», — писал он о Павле I.

А вот мнение о Павле I другого русского гения.

Запись в дневнике от 24 октября 1853 года: «Несмотря на часто слышанную мною лесть и пристрастное мнение людей, робко преклоняющихся перед всем Царским, мне кажется, что действительно характер, особенно политический, — Павла I благородный рыцарский характер. Охотнее принимаешь клевету за ложь, чем лесть за правду».

«Читал Павла, — записывает Л. Н. Толстой 12 октября 1905 года. — Какой предмет! Удивительный!..» В другом месте: «…признанный, потому что его убили, полубешеным, Павел… так же как его отец, был несравненно лучше жены и матери…»

В «Русском архиве» были опубликованы «Любопытные и достопамятные деяния и анекдоты государя императора Павла Петровича», собранные в конце XVIII века А. Т. Болотовым. 31 марта 1867 года Лев Николаевич обращается к издателю «Русского архива» историку П. И. Бартеневу с просьбой: «Напишите мне, ежели это не составит для вас большого труда, материалы для истории Павла-императора. Не стесняйтесь тем, что вы не все знаете. Я ничего не знаю, кроме того, что есть в Архиве. Но то, что есть в Архиве, привело меня в восторг».

Многие «анекдоты» поразили Толстого человеческим подходом к государственным делам. Он заботился о том, чтобы богатые не обижали бедных. И Толстой, заканчивая «Войну и мир», собрался писать историю царя, который, минуя «испорченное меньшинство», тянулся к народу, ставил интересы бедных и незнатных выше интересов вельмож и, главное, чувствовал, чего ждет от него народ. Павел казался Толстому наиболее подходящим примером правителя, улавливающего эти идущие снизу, из глубины, токи — миллионы человеческих воль.

По его убеждению, эти токи, идущие из нижнего, коренного слоя, в конечном счете определяют исторические процессы. Но, как и Пушкину, написать историю Павла I Толстому не пришлось.

Обратимся к свидетельствам историков и современников «полубезумного царя».

Историк В. О. Ключевский: «…Он не лишен был дарований, все знавшие его в то время отлично отзывались о его нравственных качествах; у него было природное чувство порядка и дисциплины, он вынес довольно хорошие и разнообразные сведения из своей молодости, хотя сведения эти были беспорядочны… Притом это был очень набожный человек; в Гатчине долго потом указывали на место, где он молился по ночам: здесь был выбит паркет…»

Историк Г. Цшокке: «…Деятельный, всегда торопливый, вспыльчивый, повелительный, любезный, обольстительный даже под царским венцом, он хотел править один, все видеть, все делать лучше; он породил много неблагодарных и умер несчастливым».

Историк А. Брикнер: «Характер — странная смесь противоположных качеств, иногда поразительное добродушие, доверчивость и склонность к шутке, желание поострить… В последние годы царствования Екатерины II развиваются недоверчивость и раздражительность, малейшее противоречие вызывало в нем гнев, так подготовивший целый ряд насилий и ошибок».

Уже в начале нашего века профессор Харьковского университета П. И. Буцинский в своем исследовании «Отзывы о Павле I его современников» делает следующий вывод: «По отзывам беспристрастных современников, как русских, так и иностранных, Павел Петрович — этот царь-демократ — был человеком редким в нравственном отношении, глубоко религиозным, прекрасным семьянином с недюжинным умом, феноменальной памятью, высокообразованным, энергичным и трудолюбивым и, наконец, мудрым правителем государства как в делах внешней политики, так и внутренней».

П. А. Вяземский: «Его беда заключалась прежде всего в том, что он был слишком честен, слишком искренен, слишком благороден, то есть обладал рыцарскими качествами, которые противопоказаны успешной политической деятельности. «Верность», «долг», «честь» — были для него абсолютными ценностями».

Полковник Н. А. Саблуков: «…Доброжелательный и великодушный, склонный прощать обиды, готовый каяться в ошибках, любитель правды, ненавистник лжи и обмана, заботлив о правосудии, гонитель всякого злоупотребления власти, особенно лихоимства и взяточничества. К сожалению, все эти добрые качества становились совершенно бесполезными и для него и для государства вследствие совершенного отсутствия меры, крайней раздражительности и нетерпеливой требовательности безусловного повиновения. Малейшее колебание в исполнении его приказаний, малейшая неисправность по службе влекли строжайший выговор и даже наказание без всякого различия лиц… Считая себя всегда правым, упорно держался своих мнений и был до того раздражителен от малейшего противоречия, что часто казался совершенно вне себя. Сам сознавал это и глубоко этим огорчался, но не имел достаточно воли, чтобы победить себя».